Драго Том 1 (СИ)

И я был именно тем самым человеком. Став инструментом Эмили Дамьен, доверенным Доминики и близким к семье Романо, я связываю себя по рукам и ногам — мои успехи будут их успехами, а их неудачи будут моими неудачами. Но это удел всех, кто идет на службу к сильным мира сего.

Конечно, все это я мог бы услышать, если бы спросил. Но я не спросил, потому что не люблю без нужды лапшу с ушей снимать — в моем случае это все не работает. У Доминики есть определенно ко мне интерес, но вот в чем он — пока даже близко не могу понять.

Пока я открывал принесенную неасапиантом бутылку и наливал вино в опустевший бокал, Доминика вдруг выпрямилась. Подняв руки на уровень груди, она двумя пальцами взяла обручальное кольцо и потянула его с пальца. Пара мгновений, и массивный золотой ободок с россыпью крупных бриллиантов со щелчком лег на стеклянную столешницу.

— Аляповатая безвкусица. Мне оно никогда не нравилось, — сообщила мне Доминика и поднялась, даже не глядя на свой, только что наполненный мною бокал. — Выход там, машина тебя ждет, — показала Доминика по направлению к гравийной дорожке, по которой я сюда пришел.

Поднявшись и не оглядываясь на меня, хозяйка виллы двинулась в сторону здания. Полы ее туники легко развевались, а тонкая ткань — просвечивающая на фоне мягкого сияния, давала возможность разглядеть силуэт фигуры.

Посидев несколько секунд — как раз пока Доминика зашла в дом, я в пару глотков опустошил свой бокал. В котором с того самого момента, как наполнил его в самом начале беседы, вина практически не убавилось. Поставив пустой бокал на стол, я налил его — до краев, и снова выпил в несколько глотков. После встал и пошел.

Только не по гравийной дорожке к выходу, где меня ожидала машина, а следом за Доминикой — в дом. Потому что ее намек не понять сложно. И ее бокал со стола я, кстати, тоже захватил.

В холле Доминики уже не было. Но, зайдя внутрь дома, услышал эхо закрывшейся двери наверху. Поднявшись по лестнице, прошел по галерее и подошел к комнате, в которой — как мне показалось, скрылась владелица виллы. Положив руку на ручку, я подумал несколько секунд, после чего открыл дверь.

Доминика стояла у трюмо с зеркалом. Волосы ее уже были распущены, густыми локонами спускаясь на плечи и ниже, почти до талии, а рука лежала на плече. Как раз в тот момент, когда я зашел, Доминика потянула лямку туники, оголяя плечо.

Наши взгляды — через отражение зеркала, встретились. Глаза Доминики расширились, и она очень натурально удивилась. При этом ее рука продолжала движение, и туника живым невесомым металлом соскользнула с плеч и осталась белоснежным пятном на полу. Нижнего белья на Доминике не было, и она сейчас оказалась передо мной полностью обнаженной.

Ахнув от деланого возмущения, Доминика свела колени вместе, встав полубоком, и поднесла руки к лицу, словно бы прикрывая локтями — но при этом не сильно стараясь, свою высокую грудь.

— Вино, — отсалютовал я ей бокалом. — Ты забыла.

Закрыв за собой дверь, прошел через всю комнату, подходя к зеркалу. Вручив Доминике бокал, сбросил с себя куртку. Доминика не очень натурально сделала вид, что возмущена моим поведением и хочет что-то сказать, но я закрыл ей рот поцелуем.

Целовалась она умело, страстно и с наслаждением. Даже в поцелуе теряя голову и забывая обо всем — отставив в сторону бокал, она его уронила, но даже не обратила внимания.

— А знаешь, мне нравится твоя стратегия, — негромко и прерывисто произнесла Доминика, отстраняясь. — Пришел, увидел…

Договаривать она не стала, заменив последнее слово поцелуем. Причем, несмотря на не просто вспыхнувшую, а буквально превратившуюся в пламя искру страсти, развитие событий никто не форсировал. Мы целовались довольно долго, но поначалу обнимались аккуратно, словно привыкая друг к другу. А после продолжению уже мешала Доминика. Стоило мне убрать руки с ее талии, попытавшись переместиться на грудь или ягодицы, как она этому препятствовала. Также она стойко не давала мне увлечь ее за собой в сторону кровати. Но, не прекращая поцелуев, она и не отпускала меня от себя и при этом словно удерживала меня на самой последней границе, не дающей объятиям перейти на иной, более взрослый уровень.

Немного недоумевая, я уже не понимал, в чем вообще дело. Не первый раз за сегодня, надо сказать. Но догадался, к счастью. Несколько минут, и я понял, что это был намек, — я вообще все ловлю на лету. «Пришел, увидел» — Доминика не зря это сказала и не договорила. Со смыслом. Она вообще все со смыслом делает.

Никаких слов сказано так и не было, но вместо них прекрасно говорил язык тела. И когда я в очередной раз скользнул ладонями по талии, а Доминика попыталась воспротивиться, я надавил. И, преодолевая откровенное сопротивление, сжал ее ягодицы.

Доминика в ответ на мои действия сначала громко и возмущенно ахнула, но по ее телу почти сразу прошла крупная дрожь. И, как реакция на мой напор, она принялась целоваться с еще более сильной, хотя куда, казалось, больше, страстью.