Драгоценное наследие (СИ)

— Напролом! — Девушка испуганно обернулась, когда на неё налетел Кан. Она вскричала, в который раз падая в мягкий снег, смягчивший падение почти до безболезненного. Рубиус навис над ней с ухмылкой, от чего девушка покраснела, чувствуя его тёплое дыхание у себя на лице. Тогда Рубиус опасно ухмыльнулся, сев и придавив её своим весом к земле. — Время мылиться, королева Таласия. — Глаза девушки испуганно округлились, пока Рубиус взял снега в руку, пытаясь намылить той лицо. Девушка закричала, отмахиваясь руками.

— Ларадей! На помощь! ЛАРАДЕЙ! — Тогда в затылок Рубиусу метко прилетел снежок, от чего тот пошатнулся и упал, потирая голову. Эйлал вскочила, благодарно смотря на Ларадея. Его пыталась повалить Уриэль, от чего он только улыбался. Но тут шатен поддался, и они оба упали в сугроб в обнимку, как истинная пара.

Королева Таласия успешно вела военные действия в сторону всех королевств Ларадеса, за исключением Жемчужнии, с которой они организовали морской договор. Самые стремительные противостояния были между Сапфирией и Рубинией, и между Алмазией и Аквамарией. Жемчужния вела только оборонительные войны, а Изумрудия объявила войну всем подряд.

Эстэл и Дэтсё пытались победить друг друга, от чего Эйлал хотелось смеяться. Было нелепо смотреть, как они кричат друг на друга, катаясь по земле узлом рук и ног. Эйлал увидела, как Рубиус только что повалил Танаэля, и грозился измазать его снегом. Девушка быстро кинулась к нему сзади, хватая за шею, ставя подножку и опрокидывая. Кан поражённо утянул её за собой, от чего они столкнулись лбами. Танаэль быстро сбежал, спасая Дэтсё. Они были не в самой гуще событий, и настало затишье, когда те уставились друг в друга, не обращая внимания на крики битвы.

Таласия поражённо смотрела на него, приоткрыв рот. Кан тем временем не мог отвести взгляд от её чуть опухших губ и румяных щёк, сидя на снегу. Волосы девушки казались темнее, на фоне белого снега вокруг и самих снежинок, запутавшихся у неё в прядях. Её грудь тяжело вздымалась, и прерывистое дыхание придавало некую завершённость образу. Он сжал кофту Таласии, что сидела сверху, наклоняя голову вбок и еле поддаваясь вперёд. Девушка выдохнула ему в губы, пока снег прошёл сквозь её пальцы.

Она почти прикрыла глаза, пока её не сшибла Эстэл, с ненавистными криками про Кана.

В это время на Рубиуса напал Ларадей, обвиняя в том, что-то почти посягнул на честь его королевы. Сердца обоих громко стучали, ударяясь об рёбра. В голове каждого смешалось всё происходящее, от чего вернуться в боевое состояние им было трудно.

— Вот, чем они занимаются? — Профессор Дариэль со скепсисом смотрел на наследников, что дрались в снегу, как дети. Брюнет и эльфийка сидели на подоконнике в библиотеке, обшитом мягкой тканью. На столике рядом стояли две кружки чая, из-за которых пахло барбарисом и кардамоном, и несколько открытых книг. Сапфира взяла свой напиток, с блаженством ощущая тепло в руках.

— Они просто веселятся. Им всего-то, от пятнадцати до семнадцати.

— Мне страшно жить в будущем, в котором они будут править Ларадесом. — Сапфира усмехнулась, и прядка волнистых серебряных волос выбилась у той из причёски. Дариэль с нежностью заправил её за ухо. Сапфира улыбалась, смотря в окно.

— Это ведь ещё и тренировка.

— Ну да, захваты они хорошо отрабатывают…

— Не будем отбирать у них их детство. Им и так рано предстоит его лишиться. — Сапфира вздохнула, закрыв глаза. Увидев, как тяжело у неё опустились плечи, брюнет пересел на её сторону, притягивая за плечи и обнимая одной рукой, беря в другую книгу по истории Ларадеса. Сапфира закрыла глаза, положив голову ему на плечо.

Эйлал, вся мокрая шла отдать одежду служанкам, чтобы те высушили её. Мокрые следы оставались за ней и тянулись за ней по пятам. Несмотря ни на что, она была счастлива. Казалось, она никогда в своей жизни так не веселилась. Даже, когда в далёком детстве играла в прятки с детьми слуг, прячась от их разъярённых родителей. Эйлал трогала свои мокрые волосы, что успели чуть подсохнуть, петляя по светлым коридорам.

После их игр Дэтсё и Эстэл стали кашлять, что предвещало последствия их валяния в снегу и мокрой одежды. Но, даже они были довольны, что было видно по их светящимся глазам. Девушка почти свернула в другой коридор, но едва заметив золотую макушку короля Смарагдуса и его корону, кинулась обратно. Мысленно, она поругала себя. Ей нечего было бояться.

— Король Коридон, боюсь это серьёзно.

— Не думай об этом, гонец. Пара небольших бунтов это всегда полезно для страны. Не всегда же всё будет мирно. Главное, что мы подавляем их.

— Но сир, эти бунты… кажется, словно они несут в себе что-то серьёзное.

— Не преувеличивай. Сколько их всего?

— Тринадцать. — Послышался удивлённый выдох.

— Тринадцать? — Послышался шелест бумаги, словно кто-то отрывал блокнот.

— Четыре в Аквамарии, четыре в Рубинии, два в Сапфирии и три в Алмазии.

— В бунтах есть что-то общее?

— Причиной каждого стало мнение народа, что соблюдение королевских законов несёт неблагоприятные последствия для крестьян.