Драгоценности солнца

В ирландском фольклоре фигурируют три женских типажа, — выстукивала Джуд, подкрепляясь песочным печеньем, — и каждый представляет одну из граней традиционного взгляда на женственность. В некоторых мифах две девушки злые, а одна добрая, как в сказке о Золушке. В других — три кровных сестры или верные подруги непременно бедны и обязательно сиротки или заботятся об единственном больном родителе.

В некоторых легендах один или более женских персонажей обладают мистическим даром, и почти во всех девушки невыразимо прекрасны. Важнейшее значение целомудрия, то есть девственности, говорит о том, что отсутствие сексуальности — неотъемлемое условие для сотворения легенды.

Невинность, жертвенность, бедность, физическая красота — эти характеристики повторяются в подавляющем большинстве сохранившихся сказок, с веками превратившихся в легенды. Вмешательство, доброе или злое, существ из другого, так сказать, мира — еще один повторяющийся элемент, а смертный или смертные получают урок нравственности или вознаграждение за свое бескорыстие и доброту.

Почти с такой же частотой вознаграждаются красота и невинность.

Джуд сняла пальцы с клавиатуры, закрыла глаза. Вот и ответ, не так ли? Поскольку она не красавица, не девственница и не обладает никакими особыми талантами, вряд ли ее занесло бы в сказку со счастливым концом.

Впрочем, она и не стремится в эту сказку. Одна мысль о встрече с обитателями Эльфийского холма или небесного замка, или с колдуньей, злой ли, доброй ли, уносит ее из реальности, и в воображении возникают драгоценные камни, превращающиеся в цветы. Джуд с опаской сунула руку в карман и, вытащив сверкающий камень, стала его разглядывать.

Просто стекло, попыталась она убедить себя, да, прекрасно ограненное, сверкающее, как солнце, но стекло.

Она смирилась с тем, что живет в одном доме с привидением. Это для нее огромное достижение, правда, подкрепленное исследованиями и письменными свидетельствами. Далеко не все считают парапсихологию наукой, однако некоторые очень уважаемые ученые и незаурядные умы верят в энергетические сущности, которые обыватели называют привидениями. Поэтому она и справилась. Она вполне способна дать разумное объяснение тому, что видела своими глазами.

Но феи и эльфы… Нет, это невозможно! Говорить, что ты хочешь верить, и в самом деле верить — далеко не одно и то же. Здесь потворство своим желаниям перестает быть безобидным и превращается в психоз.

Не существует красавцев-эльфов, которые блуждают по холмам, посещают кладбища, вступают в философские дискуссии со смертными, а потом злятся на них.

И эти несуществующие эльфы не швыряются драгоценными камнями.

Здравые рассуждения не помогали, и Джуд предположила, что бурное воображение — ее вечная проблема — просто вышло из-под контроля. Необходимо обуздать свои фантазии и спокойно работать. Может, у нее случился сосудистый криз или временное помутнение сознания, вызванное погружением в ее исследования. Но как быть с тем, что она прекрасно себя чувствует? Скорее всего, это стресс последних лет, не повлияв на ее физическое состояние, вызвал легкое душевное расстройство.

Наверное, ей стоит обратиться к невропатологу и на всякий случай пройти полное обследование.

И хорошо бы показать бриллиант, ну, эту стекляшку ювелиру.

Первый вариант пугал, а второй — огорчал, поэтому Джуд решила не мучиться предположениями и пока не думать об этом. Всего несколько дней, пообещала она себе. Она поступит, как подсказывает здравый смысл, но не сейчас.

Сейчас только работа, погружение в мир легенд. И, как ни тянет ее в паб, она не пойдет туда, не будет сидеть там целый вечер и притворяться, будто не обращает внимания на Эйдана Галлахера. Она останется дома, через несколько дней съездит в Дублин, найдет ювелира и врача. Походит по магазинам, купит книги, посмотрит достопримечательности.