Драгоценный враг

…так же, как я позволю ему поцеловать меня снова, скоро.

В правильное время и в правильном месте.

Что может пойти не так?

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

АВГУСТ

— Авг, посмотри на мой новый драйвер (прим. пер. Драйвер — это вид клюшки для гольфа, вуд 1. С нее начинается игра на каждой лунке. При помощи этой клюшки можно послать мяч на самое дальнее расстояние (более 250 м).

Отец полирует свои клюшки для гольфа, когда я возвращаюсь домой в субботу утром.

— Первоклассный Хартфорд. Сделан на заказ. Смотри, они даже выгравировали мою монограмму на рукоятках. Красиво, а?

Он пытается передать ее мне, но я игнорирую его жест и прямиком направляюсь к двери.

На этой земле мало вещей, которые я ненавижу сильнее гольфа.

Мой отец, должно быть, оплатил сотни, если не тысячи часов уроков гольфа в течение всего моего детства, всегда отчаянно желая быть лучшим на грине (прим. пер. Грин — участок с самой короткой травой непосредственно вокруг лунки.). Если бы он приложил столько усилий к воспитанию детей, возможно, я бы больше интересовался его увлечениями.

Хотя, отдам ему должное, однажды он позволил мне пойти на его любимое поле для гольфа. Когда мне было десять. Хотя мне было разрешено только смотреть. Через четыре часа, я становился все беспокойнее и подумал, что было бы забавно уехать на нашем гольф-мобиле. Мой юношеский мозг был уверен, что он найдёт это уморительным и потом мы вместе будем смеяться над этим. Вместо этого отец выпроводил меня с территории, как гребанного преступника и заставил два часа ждать на заднем сиденье его внедорожника, пока он не закончит все свои восемнадцать лунок. После этого отец никогда больше не приглашал поиграть меня в гольф.

— Что, не можешь поздороваться со своим стариком? — фыркает отец, явно оскорбленный. Хотя он не казался мне человеком, способным что-то чувствовать. — Где ты был прошлой ночью? Кто эта счастливица?

— Оу, привет, Август.

Девушка моего отца, Кассандра, выходит на улицу.

— Давно тебя не видела. Как твои дела?

Кассандра, такая же искусственная, как ее грудь четвёртого размера, вываливающаяся из ее расстегнутого поло для гольфа ярко-розового цвета. Или она буквально имбецил. Они вместе почти год, и я ещё не решил, то ли она отстойно поддерживает разговор, то ли она просто тупая.

Зная моего отца, думаю, оба варианта.

На дай Бог, чтобы отец встречался с женщиной умнее его или с женщиной, которую бы одобрила моя мама. Она была образована и красноречива. Свободно владела тремя языками. Много читала и любила искусство. По крайней мере, я так думал, просматривая домашние видео и слыша несколько историй, которые люди рассказывали о маме на ежегодных семейных встречах, которые мы устраивали. Мама бы перевернулась в гробу, если бы увидела, какие женщины составляют ему компанию в эти дни. Честно говоря, это стремно.

— Август, немного уважения, пожалуйста. Не игнорируй Кассандру, — говорит мой отец. — Не нужно портить чужой день, лишь потому, что ты в херовом настроении.

— Винс, все в порядке.

Хриплый голос Кассандры напоминает мне версию Мерлин Монро для бедных. Я уверен, что это какой-то трюк, который она использует, чтобы цеплять мужчин. Как Хилария Болдуин, притворяющаяся испанкой, которая родилась и выросла в Бостоне. Думаю, если бы мой отец был с ней, потому что Кассандра показалась ему интересной, то я бы вёл себя по-другому. Но она буквально грелка для постели, социальный аксессуар, и карманная киска в воплощении настоящего человека, а не секс-игрушки — так же, как и женщины, которые были до неё…

Мой отец смотрит на свои сверкающие часы «Patek Philippe».

— Нам пора идти, если бы хотим успеть на игру.

Не то, чтобы они отказали ему, если он опоздает. Они изменят время начала игры для всех.

— О, подожди, дай мне взять козырёк (прим. пер. Козырёк — головной убор, похожий на бейсболку, но обычно открывающий верхнюю часть головы.), малыш…

Кассандра исчезает внутри, и я съёживаюсь внутри себя, потому что мужчину его возраста никогда нельзя называть малышом. Все равно, кем приходится ей этот человек.

— Есть какие-то плодотворные планы на этот день? — спрашивает отец, пока ждёт. — Или мы собираемся бездельничать у бассейна?

— Сегодня суббота, так что… — пожимаю я плечами, ухмыляясь, и добавляю своему голосу саркастичный оттенок. — Определенно буду заниматься фигней.

Он смотрит на меня своей бугристой мордой. Слава Богу, я пошёл в маму.

— Я и не ожидал другого.

— И я счастлив оправдать твои ожидания.

Я ухожу в дом, пока он не успел сказать последнее слово — это, конечно, мудацкий ход, но я сын своего отца.