Драйв Астарты

При наличии хорошего воображения и чувства юмора, топонимика 500-метровой базальтовой груши может стать эпическим произведением. Здешняя география или, точнее, лингамография создавалась именно в этом жанре. Пологая впадина в зоне Северного тропика, похожая на большую высохшую лужу, получила топоним: Озеро Калиостро. Выпуклость у Экватора, соответствующая положению черенка груши, называлась теперь: Гора Кинг-Конг. Область, покрытая пирамидальными скалами с противоположной стороны экваториального пояса, удостоилась необычного имени: Драконодром. Обширный кольцевой выход кварца около Южного полярного круга превратился в Глаз Циклопа, а глубокая борозда, пересекавшая Южный полюс, была названа Каньоном Че Гевары, его пологое продолжение, расширяющееся к северу – Тропой Хо Ши Мина. Эти два лингамографических пункта значились последними в «экскурсионной программе». Выйдя из Каньона на Тропу, Анси и Лемар оказались в ночном полушарии (а точнее, полугрушии) Лингама и решили использовать резерв времени для привала и наблюдения восхода Венеры.

Планета, быстро выплывавшая из-за угловатого резкого горизонта, была огромна. В черном небе Лингама она выглядела, как лазурно-бело-фиолетовая тарелка почти в дюжину раз больше, чем лунный диск, видимый с Земли. Пылевое облако, которое опоясывало теперь экватор Венеры, выглядело тускло мерцающим серебристым эллипсом, гораздо более внушительным, чем кольца Сатурна. Тот угол, под которым Венера наблюдалась с Лингама, с расстояния около ста мегаметров, позволял увидеть край тропической области, затененной облаком. Атмосфера, имевшая около полюса лазурный цвет, по мере приближения к тропику становилась фиолетовой и плавно переходила к почти чернильной темноте. Неровные белые полосы облаков скользили вдоль тропика с такой скоростью, что их движение было заметно даже с Лингама. В нескольких точках эти полосы втягивались в вихри, похожие на земные тропические циклоны. На границе темноты можно было различить яркие точки вспышек молний.

– Так красивее смотрится, чем через панорамный иллюминатор, – заключила Анси.

– Ага! – согласился Лемар. – Астрономия на природе всегда красивее.

– Кстати, – сказала она, – а Платипус можно отсюда увидеть?

– Можно, – ответил он. – Платипус будет приближаться к Лингаму раз в 11 лет.

– Нельзя, – возразил голос Виик в шлемофоне. – Минимальное расстояние 20 тысяч километров, а Платипус это не такой большой осколок, он меньше трехсот метров.

– И вообще, что вы там застряли? – Добавил голос Тойо.

– А всё равно обратный вылет возможен не раньше, чем через полчаса.

– Вам ещё надо добраться до торпеды, – заметила Эоле.

– Aita pe-a, – Анси фыркнула, – до Северного полюса 10 минут скольжения.

– Давайте без этих ковбойских штучек! – Вмешался голос Еру.

– Зануда! – Ласково ответила Анси.

…

Обсуждение итогов экспедиции началось в Hivaete через полтора часа, когда все 24 хабитанта собрались за обедом. Обед, по традиции, происходил в лесу-баньяне под Farefenua (домашней звездой), в смысле – под мощным светильником, торчавшим по осевой линии со стороны коридора, ведущего к блоку двигателей. Обычно компания одновременно обедающих не превышала дюжины, но сейчас, в связи с историческим событием, экипаж «синхронизировался». Пришли даже четверо вахтенных, которые выделялись наличием относительно крупногабаритных браслетов с радио-пультами. Остальные носили только фитюльки – локальные woki-toki в виде клипсы за ухом.

Обед, разумеется, был праздничный. Подавался эрегированный лингам-пудинг под специальным нежно-жгучим соусом. На огромном пластиковом блюде (точнее, на химико-биологической кювете), посреди которого лежал этот флорелловый продукт кулинарного креатива, была надпись: «в процессе создания лингам-пудинга ни одна мужская особь не пострадала». Впрочем, он лежал недолго, поскольку у экипажа орбитальной станции не отмечалось никаких проблем с аппетитом.

Вообще-то экипаж напоминал племя юных голых троглодитов, принадлежащих к различным расам, смешанным иногда до полной неопределимости. Общая манера разрисовывать свою кожу пиктограммами в виде смайликов, цветочков и зверушек неопровержимо свидетельствовала о том, что это именно одно сложившееся племя.

Разделавшись с пудингом, троглодиты перешли к какао и к обсуждению того, какие изменения надо внести в программу работ на астероиде. Карта-схема астероида – голограмма 3d – висела в воздухе. На ней в процессе обсуждения рисовали световым пером, после некоторых споров иногда стирали нарисованное, потом снова рисовали…

Примерно через несколько часов (наполненных гвалтом, свистом и хлопками) племя пришло к консенсусу, после чего разбилось на мелкие группы и рассеялось по Hivaete, занявшись кто игрой в мяч, кто сексом, кто работой, кто продолжением вахты.

А в воздухе осталась висеть карта-схема с прорисовками и лаконичными пометками:

«Глаз Циклопа. Интересный объект природы. Не трогать. Будет парк».

«Каньон Че Гевары. Закрыть арочной полосой. Аэрировать. Будет карго-терминал».

«Драконодром. Защищенная позиция. Будет система противокорабельного огня».

…