Драйв, хайп и кайф

Так за разговорами они доехали до Питера. Успели позавтракать в кафе быстрого питания, где Саша получил толстый пышный омлет, а Катя взяла себе густую овсянку, в которой сливок, ягод и сахара было так много, что каша больше походила не на кашу, а на какой-то десерт. Кофе им обоим подали с сердечками, нарисованными на белой шапке пены. Мелочь, а приятно.

В общем, к храму святителя Николая оба прибыли в состоянии приподнятом и благодушном. Но там его им быстро испортили.

Не успели они войти в храм, как услышали хриплый шепот:

– Куда с непокрытой головой! Вот оторва!

Оглянувшись, они увидели морщинистую старушку, которая смотрела на них. В ее круглых глазах, устремленных на молодых людей, горела настоящая ненависть.

Потом старушка опустила взгляд на ноги Кати и ахнула еще громче:

– И еще с голыми коленками в храм прешься! Тут тебе не публичный дом! Развратница!

– Как вы смеете!

Саша шагнул к старушке, но та проворно юркнула в киоск, закрылась там на замок и тоненько закричала изнутри:

– Отец Андрей! Помогите! Убивают!

Одна из дверей возле алтаря открылась, и оттуда быстро вышел священник. Это был тот самый священник, который набросился вчера на тетушку Фету.

– Ну? Кто вас тут убивает?

– А вот он! Я его девке замечание сделала, а он на меня окрысился. Чуть было не придушил.

– Да я вас и пальцем не тронул! – возмутился Саша. – Что вы врете!

– Тише, молодой человек. Вы в доме Божьем.

– Вы своей сотруднице это почаще говорите.

– Ходят тут всякие! – не унималась старушка, уверенная, что за стеклом киоска ее никто не достанет, и потому от безнаказанности входя в еще больший раж. – Коленками голыми сверкают! Еще бы без лифчика приперлась и без трусов!

Внезапно Катя шагнула к огромному баку, над которым красовалась надпись: «Святая вода». Она открыла краник, налила воды в стаканчик, а затем сделала то, чего никто не ожидал. Ловким движением Катя выплеснула эту воду вверх, но с таким расчетом, чтобы она перелетела через стекло киоска и угодила бы внутрь. Прямо на голову старушки.

Оказавшись под холодным душем, старушка от неожиданности умолкла. Она хлопала своими круглыми глазами, в которых теперь не было ни капли злобы, а была лишь какая-то растерянность. Ругаться бабулька и думать забыла. Стояла и пыталась уразуметь, что же это такое с ней приключилось.

– Надо же, помогло, – не без удовлетворения отметила Катя. – Действительно, водичка-то святой оказалась. Мигом всю нежить в бабусе охолонуть заставила.

Священник тоже пришел в себя. До этого он внимательно вглядывался в лица молодых людей.

А теперь сказал:

– Если конфликт исчерпан, прошу вас, молодые люди, пройти вместе со мной.

И он первым вышел из храма, не заботясь, пойдут ли за ним Катя с Сашей. Разумеется, они пошли. Священник пересек небольшой дворик и оказался в церковной пристройке. Тут располагались воскресная школа и всякие хозяйственные помещения. В одну из комнат священник жестом пригласил войти Катю с Сашей. И когда они вошли, быстрым движением запер дверь изнутри.

Вот тут-то Саша и вспомнил вчерашний разговор с мамой и струсил. Ох, не зря мама боялась за своего сына! Саша попытался сообразить, как ему защититься самому и защитить Катюшу, но отец Андрей и не думал нападать на них.

Вместо этого он порывисто шагнул к ним и воскликнул:

– Умоляю, никому не говорите тут о моем вчерашнем позоре!

От удивления друзья молчали.

– Не представляю, как вы сумели меня найти, но очень вас прошу, не выдавайте меня!

– Вы это о чем?

– Вы же вчера оба были в библиотеке на встрече с этой старой шарлатанкой. Не спорьте! У меня прекрасная память на лица, и я запомнил вас обоих!

– Да, мы там были. И мы были потрясены теми обвинениями, которые вы против нее выдвинули. И почему вы называете целительницу Фету шарлатанкой?

– А как же еще мне называть человека, которая торгует бессмертием? Жизнь вечную способен дать лишь Творец, да и то не на земле, а на небе. Но никак не целительница Фета!

Слова священника стали для Саши новым шоком.

– О какой торговле бессмертием вы говорите? Тетушка лишь ведет занятия по оздоровлению организма в целом. Она считает, что болезнь сначала поселяется на ментальном плане, на уровне мыслей и чувств, потом перекочевывает в энергетический кокон человека, там какое-то время развивается, и лишь в последнюю очередь отражается на физическом плане, то есть на том видимом человеческом теле, которое мы привыкли считать человеком.

– Да, да, я изучил теорию вашей тетушки, – отмахнулся священник. – Врага нужно знать, если хочешь его победить. Сперва человек кого-то ненавидит, на кого-то обижается, строит планы по отмщению и уничтожению своего врага. Эта ненависть просачивается в его энергетические структуры, нарушает их целостность и правильную работу, энергия перестает течь плавно, как ей и полагается, возникают завихрения и сгустки, которые все больше уплотняются, темнеют и превращаются в настоящие дыры, напротив которых на физическом плане затем наступает болезнь.