Драйверы

— Я вас понимаю, ребята. Времена сейчас действительно лихие. И любые слова и клятвы ничего не значат. Но чего же вы от нас-то хотите? Ты же меня не случайно в подворотне встретил, верно, Ахмет? Я ведь не по газетному объявлению к тебе нанялся. Нас друг другу представил человек, которого ты, наверное, получше меня знаешь. Он за меня поручился. Какие еще гарантии нужны? Объяснись конкретнее.

Ахмет молчит, бородатый молчит, мы с Бобом молчим. Ни черта не понимаю.

Хотя — чего уж лукавить перед собой? Догадываюсь. Неужели с моим паспортом не пролезло? Тогда — да, тогда могут быть неприятности. Но я все же решил пойти на понт и покатил на Ахмета. — Ты какие мне позавчера слова говорил, а? И душевный я, и честный… А сегодня — что?

— Все так, Витя. Просто мы с тобой раньше никогда не работали, — Ахмет казался немного смущенным.

— Ну, так поработаем. Раз-другой проедем до Мурманска и узнаем друг друга. Не понравится — разбежимся. Я же тебе вчера паспорт давал, Ахмет. Ты все данные переписал с него. Совсем отдать вам паспорт я не могу — он мне и здесь нужен, и в рейсе понадобится. Согласен?

— Да, Витя…

— Тогда — что? Если вы хотите, чтобы мы за вашу паршивую водку семьи свои с Борисом заложили, или квартиры? Тогда — гуд бай. Разойдемся, как в море корабли. Вы нас не знаете, мы — вас, — я вдруг почувствовал в своем теле легкий намек на мандраж.

Бородатый покивал головой, подумал, потом достал трубку и закурил. Пахнуло паленой пенькой… Эге, братец — да это же анаша. Вот, значит, чем ты болеешь. Уж чего-чего, а запах анаши я ни с чем не перепутаю. С Казахстана это тошнотворное амбре помню. «Нет в кармане ни шиша — в папироске анаша…» Может, у него и бублики с маком есть, а поискать — и батон с героином найдется?

Вот уж кого недолюбливаю — так это наркоманов. Просто ненавижу, блин. Сволочи. Совсем наши братья-мусульмане оборзели. Оттуда, с Востока, к нам сейчас эту заразу гонят, наших придурков сначала на «план», а потом и на иглу сажают. И раньше было, но — не так. А сейчас на любом рынке — в Апрашке сам видел — у «черных» наши недоумки косяки почти в открытую берут.

Да-а, дела интересные… Может, у них в кузове и не водка вовсе? Ну-ну, поживем — увидим…

Я демонстративно, несмотря на мороз, покрутил ручку и опустил стекло дверцы. Этот «старик Похабыч» анашевый дернул свою трубочку кайфовую раза три, потом засунул ее назад в карман куртки.

— Пусть он, — кивок в Борькину сторону, — тоже свой паспорт покажет. Мы данные спишем и проверим, — голос тихий, тусклый какой-то, но почти без акцента.

Борька расстегнул куртку и без слов полез в карман за паспортом. Добрый и честный парнишка. Он, простая душа, абрекам этим сейчас все выложит.

А не пойти ли вам, дяденька туда-то и туда? Ишь, чего захотел, анашист вонючий! Моего паспорта ему недостаточно. Не доверяем, значит. Контроль, контроль и еще раз…

Проверить-то Борькин паспорт ведь они все равно не успевают, верно? Мы как бы сейчас и отчалить уже должны… Тогда — зачем?

А затем, чтобы на всякий случай гнездо Борь-кино на прицеле иметь. Мое-то гнездышко, видно, не обломилось найти им… Ха-ха-ха! Три раза. Значит, на Боба нацелились. Фиг вам, дедушка, не выйдет.

В общем, демонстрация этим недоверчивым таджикам Борькиной ксивы в мои планы совершенно не входила.

— Нет! — я прихлопнул Борькину руку. — Не показывай.

— Да ладно. Вить… Пусть посмотрят, мне не жалко.

— Жалко у пчелки, Боря. Нет! — немножко резче, чем следовало бы, сказал я. И опять, словно бы в порыве эмоциональном, щелкнул пальцами три раза — команда: «Делай, как я». — Тут уже дело принципа. Значит так, аксакалы. Вы наняли меня. Якши? — Ахмет и бородатый кивнули. — Он, — я указал на Борьку, — вообще не при чем. Деньги вы платите мне, а уж как я ими распоряжусь: одного себе помощника возьму для ускорения процесса движения, или десятерых — вас не касается. Еще раз говорю — вы на перегон машины туда и обратно нанимаете только меня, и платите только мне. И даже не вы, а ты один, Ахмет. Я с тобой договаривался, а все остальное — побоку. У тебя вот он есть, — я не таким, как Ахмет, изящным и вежливым жестом указал на бородатого, — у меня — он. По поводу Бориса — позавчера и вчера базар был, и ты, Ахмет, не возражал. Ты ведь вчера не возражал, Ахмет? — Ахмет покачал головой.

— Ну вот — значит эта проблема снята. Второе — вы мой паспорт видели, и все данные на меня у вас есть. У вас даже мой адрес имеется, адрес дома моего — разве этого мало? — я зажмурил глаза и покачал головой, давая им понять, что мои адресные данные — это святое. Впрочем, с некоторого времени так и было. — Теперь вы еще и его паспорт хотите срисовать? Вопрос — зачем? Я все понимаю — безопасность, кругом враги, Рахмонов — подлец, а оппозиция не дремлет, ну и талибы к границам подбираются, постреливают. Все понимаю, но как бы поделикатнее выразится… мне-то о вас ведь совсем ничего не известно. Ну, вообще ничего, ноль. Кто вы, откуда, куда и зачем? Я даже не видел, что у вас в контейнере спрятано. А если там оружие, динамит или наркотики?