Драйзер

Драйзер в этой связи привлекает внимание к таким произведениям великого американского писателя, как «Таинственный незнакомец», «Что такое человек?», «Автобиография», «Человек, который совратил Гедлинберг», то есть к произведениям, в которых «впервые прорвался иной юмор, непохожий на привычный смех Твена, в котором он находил спасение от окружающего его гнусного мира». Это уже был не юмор, а бичующая сатира, в этих произведениях и проявляется другой Твен — не юморист, а, воспользуемся здесь определением В. Паррингтона, сатирик, который «метил своими сатирическими стрелами в святая святых: в евангелическую религию, в республиканскую партию, в правительство, заседающее в Вашингтоне, наконец, в весь проклятый род людской…».

Не со всеми утверждениями Драйзера в этой статье можно согласиться, в частности, вызывает возражения его трактовка Твена как «мыслителя-пессимиста». Нам кажется, что значительно ближе к истине тот же Паррингтон, утверждающий, что Твен тайно вынашивал «в глубине души бунтарские мысли». Есть в статье и фактические неточности. Но не это главное в статье Драйзера, главное — в той оценке общественных условий, которые сдерживали в творчестве Твена сатирические начала и которые «на некоторое время совершенно отвлекли его от реалистического, так сказать, по-достоевски серьезного изображения пережитков прошлого, жестокостей и человеческих страданий, которые, в сущности, наиболее интересовали его».

Со страниц всех этих статей Драйзера перед читателем встает фигура мыслителя, не только глубоко понимающего назначение литературы, но и хорошо знающего жизнь, умеющего соизмерять творения художника с описываемой им действительностью. Все выводы Драйзера-критика подтверждаются творчеством Драйзера-романиста, непосредственно вытекают из его собственного творческого опыта. В этом смысле выступления Драйзера по проблемам литературы — прямое продолжение и дальнейшее развитие его взглядов, которые нашли свое яркое выражение в таких романах, как «Сестра Керри», «Финансист», «Американская трагедия». Они были обусловлены пониманием писателем тех общественно-исторических условий, в которых развивалась американская литература.

Летом 1934 года внимание всей страны привлекло трагическое убийство неким Робертом Эдвардсом своей бывшей возлюбленной Фреды Маккинчи. Молодая женщина готовилась стать матерью, но это мешало планам Роберта, который намеревался связать свою судьбу с другой женщиной — учительницей музыки Маргарет Крейн. Он убивает Фреду ударом дубинки и сбрасывает ее тело в озеро. История эта напоминала описанную в «Американской трагедии», и газета «Нью-Йорк пост», а также журнал «Мистери мэгэзин» попросили Драйзера описать все, что произошло. Драйзера не удивило сходство новой трагедии с той, о которой он рассказал в романе. При первой встрече с газетчиками он сказал по этому поводу: «Пресса в своих заголовках называет дело Эдвардса «американской трагедией». Газеты со всех концов страны телеграфировали мне, прося разрешения использовать отрывки из моей книги. Это подтверждает мое глубокое убеждение, что я выбрал типичный случай. Именно поэтому я назвал свою книгу «Американская трагедия». В свое время мне было довольно трудно заставить издателей принять это название. Теперь я знаю, что был прав».

Драйзер выехал на место, и его описание происшедших трагических событий сначала было опубликовано в газетах «Нью-Йорк пост» и «Филадельфия рекорд», а затем — под заголовком «Я обнаружил подлинную американскую трагедию» — в пяти номерах журнала «Мистери мэгэзин» (февраль — июнь 1935 года).

В сентябре 1934 года наконец было завершено арбитражное дело с правопреемниками издательской фирмы Ливрайта, и Драйзер мог снова искать себе нового издателя. После переговоров с рядом фирм Драйзер решил заключить контракт с известным издательством «Саймон энд Шустер». По случаю подписания договора издатели устроили в загородном доме Драйзера большой прием. В «Ироки» собралось около двухсот приглашенных — писатели Эрскин Колдуэлл, Шон О’Кейси, Шервуд Андерсон, Джон Дос Пассос, Флойд Делл; художники Хьюберт Дэйвис, Ральф Фабри, Уортон Эшерик; критики Хейвуд Браун, Джозеф Кратч; журналисты, актеры, музыканты, деятели кино.

Хозяева фирмы решили для начала выпустить дополненное издание сборника поэтических произведений Драйзера «Настроения». «Книга эта, — писал Драйзер издателю, — является моей попыткой выразить мою индивидуальную философию в лирической и эмоциональной форме. Вот почему в заглавие была добавлена строка — ритмические и для декламации, — и поэтому эта строка очень важна». В другом письме, к автору предисловия этой книги Суламифь Иш-Кишор, Драйзер сетовал, что издатели не понимают, что его книга представляет собой «лирическую философию и, возможно, первую осознанную попытку выразить индивидуальную философию лирически, то есть ритмически и в годной для декламации форме…». Несмотря на долгие переговоры с издателями, книга «Настроения, философские и эмоциональные, ритмические и для декламации» все же вышла в свет в 1935 году.