Читаем Драйзер полностью

В конце декабря 1923 года в воскресном приложении к газете «Нью-Йорк таймс» было опубликовано интервью с писателем. Дав описание простой обстановки квартиры Драйзера, газета отмечала: «Совершенно очевидно, что этот писатель не принадлежит к числу избалованных авторов». Отвечая на вопрос корреспондентки о реализме в американской литературе, Драйзер говорил: «Реализм заключается не в литературе; он — в самой жизни. Именно здесь заключена огромная ошибка большинства наших сегодняшних писателей. Они принимаются писать реалистический роман и сразу же полностью забывают о жизни… Жизнь намного объемнее, чем они рисуют ее. Если вы хотите нарисовать большое полотно, вы не можете изобразить его в миниатюре. Великие реалистические романы прошлого — «Идиот», «Анна Каренина», «Мадам Бовари», «Братья Карамазовы» — разве они могли бы быть написаны в так называемом современном реалистическом стиле? Их авторам нужны были и глубина и объемность. Они взяли на себя труд нарисовать полную картину».

И сам Драйзер стремился нарисовать полную картину американской жизни в новом романе. Ливрайт объявил о его предстоящем выпуске осенью 1924 года, но Драйзер не смог закончить работу в намеченный срок. Он снова едет в те места, где происходит действие, помногу раз переписывает целые главы. Элен уехала в Голливуд, и ее отсутствие также не могло не сказаться на работе писателя.

«Я могу признаться, — сообщал он Элен, — что никогда не сумею писать эту книгу быстро. Она слишком сложна по мысли, к тому же мой метод, если не мой стиль, изменился. Я работаю с большим тщанием — и отсюда все трудности. Мой стиль уже не так легок…» Тем не менее трудности работы над романом не обескуражили писателя. «Я почитаю за честь, что мне предоставилась возможность хотя бы попытаться рассказать подобную историю, и на этой основе я продолжаю трудиться», — писал он Элен.

В минуты отдыха он встречался с друзьями и знакомыми — Менкеном, Натаном, Лонгом, Бауэрсом. Он снова возобновляет отношения со своим старым товарищем Артуром Генри, иногда обедает у него, с группой друзей едет на просмотр новой пьесы О’Нила. Драйзер участвует в дискуссиях на квартире одного из знакомых, на которых широко обсуждался «революционный эксперимент в России». С Артуром Янгом он часто бывает в ресторане «Русский медведь» на Второй авеню, где в те времена собирались все, кто симпатизировал русской революции. Не забывает он и о старом товарище Максвелле, пытается найти издателя для его книги о Шекспире.

Работа над романом продолжалась, он писал, потом переписывал отдельные главы по семь-восемь раз, потом бросал их в корзину и начинал все сначала. Жаркими, душными летними днями 1924 года Драйзер сидел у раскрытого окна и упорно работал, несмотря на шум проносящихся мимо поездов воздушной железной дороги. Изредка он уезжал из города на день-другой. Совершил, например, короткое путешествие в Детройт, чтобы взять интервью для журнала «Космополитен» у звезды бейсбола Тай Кобба. В другой раз съездил в провинциальный театр неподалеку от Филадельфии, чтобы посмотреть премьеру новой пьесы. В августе Драйзеру исполнилось 53 года. Читатели и издатели ждали от него нового романа, но он все еще не был закончен.

— Но ведь уже объявлено о его выпуске осенью, — напоминал ему Бауэрс.

— Он будет готов не раньше весны.

— Но издатель…

— Ничем не могу помочь, — перебил Драйзер.

В октябре после семимесячного отсутствия Элен возвратилась из Калифорнии в Нью-Йорк. Она сразу же стала помогать Драйзеру готовить наборный экземпляр рукописи. Редактировала книгу многолетняя помощница писателя Луиза Кемпбелл, которая на завершающей стадии работы специально приехала из Филадельфии, где она постоянно жила, в Нью-Йорк.

Последние главы романа были переданы в издательство в середине июля 1925 года. Через десять дней писатель начал получать типографские гранки и снова продолжал работу над романом. Количество внесенной правки приводило издателя в ужас, но писатель твердо стоял на своем.

В конце октября 1925 года он спокойно сообщил издателю, что последние главы книги его не удовлетворяют, их надо переписать заново. Драйзер считал, что ему не удалось описание последних дней Клайда Грифитса в камере смертников, он решает добиваться разрешения посетить одного из преступников, ожидающих казни. Подобные посещения не разрешались существующими правилами. Однако с помощью Менкена и газеты «Уорлд» Драйзер получает разрешение побеседовать с неким Антони Понтано, приговоренным к казни на электрическом стуле по обвинению в убийстве.

Наконец-то в гранки внесены последние изменения, и издатели рассылают верстку книги в газеты и журналы для рецензирования. Один экземпляр верстки с просьбой написать отзыв о книге получает и Синклер Льюис. Роман ему не нравится, и он отказывается писать на него рецензию.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное