Драйзер

Фрэнк Норрис в это время придерживался вполне определенных взглядов: он считал, что американские граждане «эксплуатируются и обманываются лживыми представлениями о жизни, лживыми образами, лживым сочувствием, лживой моралью, лживой историей, лживой философией, лживыми иллюзиями, лживым героизмом, лживым изображением самопожертвования, лживыми взглядами на религию, долг, поведение и манеры». «Люди имеют право на правду, — утверждал он, — как они имеют право на жизнь, свободу и счастье». С первых же страниц «Сестра Керри» захватила его, и он рассказывал жене и знакомым, что читает шедевр. Уже 28 мая 1900 года он писал Драйзеру: «Моя копия отзыва о «Сестре Керри» куда-то запропастилась, и я не могу процитировать ее. Но я хорошо помню, что в нем говорится, и мне доставляет удовольствие повторить, что «Сестра Керри» — лучший роман, который мне довелось читать в рукописи с тех пор, как я работаю для фирмы. Вы можете оставаться в полной уверенности, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы было принято решение об издании книги. Я буду действовать так быстро, как это только возможно, и не исключено, что дам вам знать еще до конца этой недели».

Тем временем роман прочли два совладельца фирмы Генри Лейнер и Уолтер Пейдж. Хотя Лейнеру роман не понравился, он тем не менее высказался за его публикацию. С общего согласия Пейдж 9 июня направил Драйзеру письмо, в котором сообщалось, что фирма «весьма удовлетворена вашим романом… Поздравляем с таким хорошим творением». По приглашению Пейджа Драйзер в понедельник 11 июня посетил фирму и лично выслушал поздравления владельцев. Его попросили сделать в рукописи незначительные поправки, после чего предполагалось заключение формального договора. Писатель скрупулезно выполнил пожелания фирмы и вместе с женой уехал отдыхать к ее родителям.

Он сообщил о своем успехе друзьям в Сент-Луис и Питтсбург и с удовольствием читал поздравительные письма. Голова его была переполнена планами новых книг, он твердо решает писать по роману ежегодно и тут же принимается за работу над вторым романом. Единственное серьезное огорчение — он уже понимает, что его семейная жизнь не удалась, и глубоко переживает это, хотя пока и не подает вида.

Но тут неожиданно разразилась беда. Основной партнер фирмы Фрэнк Даблдей на время уезжал в Европу и не читал рукопись «Сестры Керри». Возвратившись из путешествия и услышав восторженные отзывы о романе, он взял корректуру и по прочтении решил, что роман аморальный и не сможет найти читателей. Того же мнения придерживалась и его жена, также прочитавшая роман. После обсуждения издатели решили просить писателя освободить их от обязательства опубликовать книгу. Первым обо всем узнал Артур Генри, находившийся в Нью-Йорке и зашедший вечером в гости к Фрэнку Норрису. Обеспокоенный таким оборотом событий Артур тут же написал обо всем Драйзеру. Писатель получил также письмо и от Пейджа, который писал: «Я вынужден с сожалением сообщить, что чем больше обсуждали мы вашу книгу, тем больше возрастала наша неуверенность. Превалирует чувство, что, несмотря на блестящее мастерство, выбор героев все же является неудачным… Говоря откровенно, мы предпочитаем не издавать вашу книгу, и мы бы хотели освободиться от наших обязательств перед вами».

Тут же пришло новое письмо от Артура Генри. «Настаивайте на выполнении Даблдеем и Пейджем своих обещаний, — советовал он Драйзеру. — Я несколько раз разговаривал с Норрисом и уверен, что это самое лучшее, что вы можете сделать. Они признают, что обязаны опубликовать книгу, если вы пожелаете того. Норрис согласен со мной, что, если они сделают это, Даблдей вскоре смирится со всем, а книга будет отлично продаваться. Норрис, который связан с газетами, критиками, окажет всяческое содействие в продвижении книги, и я знаю, что он будет доволен, если фирма в конце концов опубликует книгу».

Проведя бессонную ночь, Драйзер пришел к тому же выводу, что и его друг Артур. Он написал Пейджу, что настаивает на выполнении условий соглашения. Переписка между ними продолжалась безрезультатно, пока Драйзер не возвратился в Нью-Йорк. При личной встрече с владельцами фирмы Драйзер твердо стоял на своем.

— Отлично, — заявил в заключение Фрэнк Даблдей. — Вы настаиваете на своих юридических правах, мы будем придерживаться наших… Как я вижу, человек с вашим характером будет иметь неприятности с любым издателем, с которым ему только придется иметь дело, и я буду рад, если и ноги вашей больше здесь не будет. Мы выпустим одно издание в соответствии с договором, но мы не предпримем ничего, что обычно делаем для книг, которые нам нравятся.