Драккары Одина

Но Гейда не была бы Гейдой, если бы позволила себе расслабиться.

— Того Айнстейна, которого объявили вне закона за подлое убийство? — Она рассмеялась, и ее смех, раздавшийся в полной тишине, произвел на собравшихся мрачное впечатление.

— Его обвинили несправедливо! — вскричал задетый за живое Олаф. — Убийца...

— А какое нам дело до старых времен? — вмешался Рагнар, чувствуя, что мать перехватывает нить инициативы. — Все по­хоронено в прошлом.

— Какие доказательства привел этот человек?— Гейда смотрела на своего сына с непривычной холодностью, но он-то ведать не ведал того, что было известно ей!

— Я тоже хотел бы это знать, — подал голос Инегельд, постепенно выходя из оцепенения, охватившего его. Что мог знать этот проклятый сирота, которого надо было утопить вместе с кораблем еще в те времена!

— На одном из купеческих кнорров, стоящих во фьорде, есть человек. Он — гаут, — бесстрастно пояснил Олаф. — Он видел убийство и может опознать Инегельда.

— Такого человека нет! — рассмеялся Инегельд, но неко­торые из викингов с подозрением посмотрели на него.

В тоне его голоса можно было уловить тревогу, обычно не свойственную. Инегельд был человеком без эмоций и, казалось, не знал страха.

— Ты ошибся, Инегельд. — Олаф ощупал свою бородку, как бы задумавшись. — Ты думал, что убил его, но он остался жив.

— Ты лжешь, недоносок! — вскричал Инегельд, пытаясь освободиться от кожаных ремней, но тщетно. — Жаль, что я не убил тебя еще тогда, в море!

— Да, это ты умеешь, — усмехнулся Олаф, будто забавляясь тем положением, в которое неожиданно для себя попал сын Лютига. — Убивать ночью, исподтишка. Так же как ты убил Асбранда, брата Хреггвида. Но обвинили в этом убийстве моего отца.

— О чем ты говоришь? — бормотал Инегельд, опуская голову. — Кто? Кто мог рассказать тебе?.. — он говорил тихо, но тонкий слух Рагнара уловил эти слова.

«Выходит, Олаф говорит правду...» — подумал сын Стейнара.

— Как зовут человека с кнорра? — спросил он громко, вглядываясь в гостя, принесшего столько известий.

— Халлбьерн, — невозмутимо ответил Олаф. — Он родом из Вестеръетланда.

— Эй, Торвальд! — крикнул Рагнар. — И ты, Магнус. При­ведите сюда этого... свидетеля.

—  Он ранен, — вмешался Олаф. — Вряд ли сможет идти.

— Тогда принесите его! — резко бросил Рагнар, усмехнув­шись. — Мне он нужен здесь и сейчас, хотя бы он был без рук и без ног.

— Ты просчитаешься, Рагнар, — сказал Инегельд, прово­див взглядом викингов, ушедших исполнять приказание сына ярла.

— Почему же?

— Сам посуди, — Инегельд пустил в ход все свое красноре­чие, которого у него было не так-то много, куда лучше у него получалось управляться с оружием. - Откуда-то появляется этот безродный, и ты сразу веришь ему на слово, А мне, старо­му боевому товарищу твоего отца...

— Довольно, Инегельд! — Рагнар поднял руку, показывая, что не намерен выслушивать дальше его доводы. — У тебя еще будет время высказаться, а пока... молчи!

Сказав это, он испытал что-то вроде тайного наслаждения. Он приказывает самому Инегельду, а тот не смеет ему возраз­ить, как раньше! Стоило дожить до этого мгновения.

Инегельду осталось лишь молча проглотить обиду, бро­сив на Рагнара взгляд, полный ненависти. Рагнар, заметив взгляд, понял, что Инегельд в любом случае не должен уйти живым.

А тем временем Олаф, после того как напряжение, повис­шее в воздухе с его появлением, несколько спало, окунулся в объятия друзей. Первым его обнял Айво, который за прошед­шие годы сильно изменился. Теперь в этом викинге нелегко было узнать долговязого траля, попавшего в рабство из лесов Балагардсиды. Так скандинавы называли юго-западное побе­режье земли финнов.

Затем настал черед мощного Рогнвальда.

— Как ты смог выбраться из той бойни, Олаф? — вос­кликнул он, сжимая нежданного гостя в своих железных руках. — Мы думали, дух князя забрал тебя с собой.

—  Их было двое, — отвечал Олаф.

—  Как двое?!

—   Два брата, похожих друг на друга, как две капли воды.

—   Вот это да! Надо же! Кто бы мог подумать?

Рагнар с затаенной ревностью следил за тем, как тепло Рогнвальд встретил Олафа. Но известие, что князь Людовит имел брата-близнеца, поразило и его.

—  Откуда ты это узнал? — спросил он, наклоняясь над столом, словно боялся пропустить хоть слово ответа.

—   Нас взяли вместе с Гуннаром...

—   Гуннаром? И где же он?

—   Погиб в замке, — мрачно проговорил Олаф.

—   А ты остался жив...

—    Мне помог бежать Ульберт.

—    Ульберт? Этот предатель?!

—    Это долгая история, Рагнар.

—    Я вижу, ты преуспел. Даже разыскал своего отца.

—    Я только узнал, кто он.

—  Как тебе удалось?

—  Это было непросто, — признался Олаф. — Но я сумел это сделать.

—  Выпей с нами, Олаф! — Рогнвальд налил в кружку зля и передал ему. — Ярл хорошо к тебе относился. Помяни его!