Драккары Одина

— Князь Людовит победил. Ему отошли земли того князя.

«Око Дракона» обогнул остров Рюген с востока. Заходящее солнце висело над островом, и было впечатление, что дочь Мундильфари готова рухнуть наземь, увлекая за собой в бездну сам остров и его жителей.

Олаф не отходил от Колбейна, который учил его управляться с рулевым веслом. Оказалось это делом непростым. Поначалу Олаф думал, что ему не хватает силы. Но Колбейн был не сильнее его.

— Ветер, — говорил он Олафу, поднимая голову вверх. — Следи за ветром и гребцами...

Время от времени Рагнар наблюдал за Олафом, и трудно было понять, одобряет ли он его действия? Старший сын Стейнара-ярла считал для себя зазорным учиться управлять драккаром, хотя его отец умел делать все. Исчезновение его старшего брата Фрелафа сделало его ярлом, но это был ярл, который немало лет, как простой викинг, провел в походах, и тело его имело отметки от мечей и копий саксов, данов, готов, франков и сарацин... Именно поэтому он был начисто лишен того высокомерия, которое отличало его сына Рагнара, человека, с детства привыкшего к мысли, что он — будущий ярл. Эту мысль поддерживала в нем и честолюбивая Гейда.

* * *

Когда багровый шар солнца скрылся за горизонтом, оставляя мир во власти дочери Нарви, не умеющей смеяться Ночи, к Ульберту подобрался один из викингов, Свен из Хеделанда, человек алчный, жестокий, один раз уже объявлявшийся вне закона за убийство. Оглядевшись, он тихо сказал ему:

— Послушай, Ульберт, а кто тот разбойник, который опознал тебя?

Сумеречная тень уже легла на корабль, и потому Свену было трудно разглядеть, что Ульберт побледнел и с большим усилием нашелся, что ответить:

— Я не пойму, о чем ты говоришь?

Неподалеку от них находились двое викингов, и Ульберт боялся, что они могут услышать их разговор.

— Ты все прекрасно понял, Ульберт, но мне нет дела до твоих старых друзей. Отдай мне браслет, у тебя их два, и тогда...

Не медля и повернувшись спиной к тем, кто мог его видеть, Ульберт снял браслет и отдал его Свену:

— А если кто-то увидит его у тебя?

— Не бойся, — усмехнулся тот, пряча браслет. — Это будет нашей маленькой тайной...

* * *

Когда на востоке забрезжил рассвет, викинги стали пробуждаться ото сна. Находившийся у рулевого весла Гуннар стряхнул с себя оцепенение. «Око Дракона» дрейфовал у южного побережья Балтики. Земля узкой полоской лежала вдали, как бы напоминая о цели их путешествия.

Проснувшиеся викинги получили свою порцию солонины и пива. Инегельд зорко следил, чтобы пива не наливали больше, чем требовалось. Здесь, в открытом море, хмельная голова могла наделать зла куда больше, чем на суше.

— Клянусь Херьей, моей любимой валькирией, куда это подевался Свен? — недоумевал один из викингов, родом из Хеделанда, и, стало быть, земляк Свена.

Мало-помалу весть о пропаже Свена Хеделандского дошла до Инегельда и Рагнара. Быстро осмотрели весь драккар еще раз. Свена не было. Да и где тут прятаться? Опросили дозорных, остававшихся на ночь без сна, но проку никакого. Свен исчез, будто его и не было вовсе. С того дня, как «Око Дракона» ушел из видимости последнего из датских островов, его команда недосчиталась уже пятерых. Несомненно Свен ночью вывалился за борт, но почему он не подал голос, чтобы товарищи могли помочь ему выбраться из воды?

— Свен плавал как рыба, — говорил его земляк, тараща глаза на море, будто хотел спросить у молчаливой бездны вод ответа.

— Как это ты ничего не заметил, Гуннар? — Инегельд смотрел на викинга исподлобья. Что-то здесь было непонятно, ведь Гуннар славился тем, что мог не спать всю ночь?

— Я не знаю, клянусь! — Гуннар и сам ничего не понимал, хотя знал, что к утру прикорнул маленько. Случаи самоубийств среди викингов были редки, но не исключались. Инегельд знал одного знатного хедвинга, который бросился на меч, презрев обычаи своего народа. Один не взял его к себе, однако Инегельд не был уверен в том, что сам когда-нибудь попадет в Вальхаллу.

Может, и прав был Дитфен, который говорил, что стоит поклоняться своему богу? Но кто же знает этого бога?

— Мы подплываем, Рагнар! — крикнул Ульберт, подняв руку.

Покончив с едой, викинги взялись за весла, и очень скоро далекий берег оказался совсем близко.

— Вот за тем мысом — вход в бухту, — проговорил Ульберт. — А там, на горе, — замок Людовита.

Все, как могли, вглядывались в лесистые склоны чужого берега, но никакого замка не увидели.

— Отсюда его не видно, — заключил Ульберт. — Но нам стоит быть осторожными.

На мысе была хорошо видна небольшая крепость, обнесенная деревянным частоколом. Когда «Око Дракона», огибая мыс, подошел к входу в бухту, стало ясно, что князь Людовит умелый стратег, знакомый, очевидно, с тактикой лучших полководцев того времени. Природное положение этого места было таково, что любой корабль, вошедший в бухту, мог оказаться в ловушке. На мысу располагался маяк, но и в дневное время было заметно, что в крепости есть люди, которые наблюдают за маневрами корабля. Дитфен, стоя на носу, внимательно оглядел окрестности и, повернувшись к Рагнару, сказал вполголоса: