Драко наносит ответный удар (СИ)

Эти дети были тесно связаны замыслами Дамблдора, как и другой мальчик, сидевший за соседним столом. Все, кажется, шло по плану, вот только беловолосый слизеринец с каждым годом все больше напоминал совсем другого мальчика, примерного ученика, старосту и очень харизматичного лидера, за которым был готов пойти как один весь факультет. И было это пятьдесят лет назад.

Глава 10. Хмурый сентябрь

Сделав объявление о турнире, Дамблдор посмотрел на сидящих за столами учеников, останавливая взгляд на тех, кто был тесно связан его замыслами.

За столом Гриффиндора оживленно разговаривали участники Золотого Трио, а за соседним столом, в самом его центре, где всегда сидели наиболее влиятельные слизеринцы, расположился Драко Малфой. Дамблдору не нравилась мысль, что на следующий год его придется назначать старостой. Отличник, ни в чем предосудительном не замечен (министр Фадж так ни разу ничего не доказал), вежлив, пользуется уважением учеников со своего факультета. Не выдать ему значок означало противоречить самому себе с теорией вторых шансов.

Хотя все вроде бы шло по плану, Дамблдор чувствовал, что что-то упускает. Он мысленно еще раз прошелся по ключевым событиям и своим действиям.

Три года назад должна была начаться партия, тщательно им подготавливаемая со дня исчезновения Волдеморта. Гарри Поттер отправился до одиннадцатого дня рождения к родственникам. Тридцать первого июля к нему должен был прийти добрый старший друг (планировался Хагрид), который бы отвел Гарри в магический мир, ненавязчиво формируя верное представление о том, кто на его стороне, а кто — против. В школе мальчик должен был подружиться с сыном преданного Альбусу сторонника. В качестве врага идеально подходил избалованный и капризный сынок Люциуса Малфоя. Изначально предвзятый профессор зельеварения должен был олицетворять злое начало, в то время как он, директор, должен был предстать мудрым наставником.

Но эти планы пришлось срочно пересматривать. Очнувшись после недельного пребывания в коме (результат сражения и победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть), Дамблдор поспешно принял несколько решений, возможно, не очень продуманных. К Поттеру отправился Снейп, а с другом и врагом Гарри познакомился еще в Косом переулке.

Чтобы усилить свое влияние на семью Уизли и через них — на интересные Альбусу живые объекты, пришлось наложить на портключ (чулок, хоть и была опасность, что перемещение не удастся) чары, действие которых немного походило на Конфундус.

Однако у этого заклинания была особенность — оно лишь усиливало негативные чувства, изначально испытываемые магом, и от неприятных чувств нельзя было отрешиться. От Конфундуса в них была невозможность сосредоточиться и разобраться в причинах усиления неприязни. Пусть Конфундус не был Непростительным, но он часто использовался, чтобы опосредованно заставить проклятого совершать нужные действия. Чары, используемые Альбусом, не были темной магией — зачарованный не попадал в плен совершенно чуждых ему эмоций. Если кратко, кто что к кому испытывал до, то чувствовал то же самое, только во много раз сильнее, после.

Дамблдор использовал это никому не известное заклинание и на других волшебниках, на известных и высокопоставленных тоже, было бы чувство, которое можно усилить. Распознать чары было практически невозможно, как и доказать что-то.

Такие чары нельзя было применить к Северусу Снейпу (а хотелось), так как тот обладал сильной ментальной защитой. И не сработали на доверчивом Гарри Поттере, почему — неизвестно. Или все же известно: по той же причине, по какой, как считал Альбус, Гарри овладел парселтангом. Но эти двое все равно будут поступать, как ему удобно, так как директор мог влиять на Снейпа и Поттера через их окружение. Опытный манипулятор, Дамблдор знал, что прямое воздействие — не всегда лучшее.

С Драко Малфоем он, возможно, все же недооценил ситуацию. Планируя свои действия в его отношении, директор исходил из предпосылки, что точно может рассчитать, как поведет себя эгоистичный и несдержанный отпрыск Малфоя-старшего. Однако Драко все же его удивил.

Дамблдора отвлекло от раздумий появление Аластора Муди. Как Альбус и предполагал, его приход не остался незамеченным. Старый аврор никого не оставлял равнодушным. Отношение к нему было продиктовано стороной, на которой сражались — за или против Волдеморта. Пожирателей Муди ненавидел всей душой, стоило вспомнить, сколько камер в Азкабане было заполнено им лично. Ушедший (насильно отправленный) в отставку Грозный Глаз с почетом вернулся в девяносто первом, став внештатным консультантом Аврората.

Игнорировав перешептывания и восторженные взгляды учеников с факультета Годрика, как и полные ненависти — со Слизерина, старый друг сел рядом с Альбусом и заговорил на любимую тему «Постоянная бдительность!» Если у Дамблдора и были какие-то неясные сомнения по поводу нового учителя, теперь директор их полностью отринул и, величественно поднявшись, объявил о новом профессоре ЗОТИ.

* * *