Дракон

Менлим мягко щёлкнул языком, в его голосе звучало сожаление.

— Он не в порядке, брат Нензи, — мягко объяснил он. — Брат, я знаю, что это сложно. Но ты помнишь свою сестру? Ту, что предала тебя?

Ревик почувствовал, как та далекая боль в его груди усиливается.

«Ревик, пожалуйста… не слушай его…»

— Да, — сказал он.

— Ну, тогда ты помнишь, как она опасна, — сказал Менлим чуть жестче.

«Ревик, я так тебя люблю…»

— Да, — сказал Ревик. — Я помню.

— Мне жаль говорить тебе это, но твой брат контактировал с ней, Нензи, — голос Менлима сделался мягче, осторожнее. — Он всё ещё не в себе после того контакта. Конечно, мы можем ему помочь. И поможем. Но прямо сейчас я не могу допустить, чтобы он навредил тебе. Пока он… сбит с толку.

Ревик кивнул, чувствуя, как смятение в его груди усиливается.

— Я понимаю, — сказал он.

— Я знал, что ты поймёшь, — Менлим мягко прищёлкнул языком, выражая привязанность. — Мы надеялись перехватить его прежде, чем он подберётся так близко. В данном состоянии он непредсказуем и…

— Где она? — спросил Ревик. Осознав, что перебил, он поднял взгляд и сосредоточился на скуластом лице. — Приношу свои извинения, дядя, — произнес он смиренным тоном. — Но моя сестра? Она теперь с ним? Они вместе?

Та отдалённая боль запульсировала где-то в его свете, когда этот вопрос слетел с губ.

Слова повисли там, отрешённые. Ищущие смысл.

Она… причинила ему боль. Он не помнил, как именно.

Боль осталась. Она оплеталась вокруг него словно живое существо.

Она напоминала ему…

Но он не мог вспомнить, что именно напоминала ему эта боль. Не в точности.

Он не был уверен, что ему хочется знать.

Менлим с сожалением щёлкнул, сделав грациозный жест одной рукой. Наклонившись вперед, он положил ту же ладонь на руку Ревика, посылая импульсы света в его кожу.

— Этого я не знаю, Нензи, — нежно сказал он. — Но не беспокойся. Мы спасём твоего брата от неё. Я тебе обещаю. Мы не допустим, чтобы она снова навредила ему.

Ревик кивнул.

«Ревик… боги, детка…»

По нему ударила боль. Сильная.

Не принадлежащая ему.

Он снова кивнул, глядя на воздушные змеи, наблюдая, как они медленно кружат на холодном ветерке.

Но та боль в его груди не ослабла.

Он смотрел на края синего неба, которые темнели под поразительно белыми облаками.

«Ревик… детка… я встречусь с тобой у стены».

Он видит там образ. В его сознании.

Проём в наружной стене вокруг Города.

Он так ясно видит это в своём сознании. Тайный проход, через который можно выйти наружу, и о нём знают только охранники. Он открывается наружу. За пределы стены. За ним больше деревьев, небольшой парк…

Он видит там лошадь. Белая лошадь.

Лошадь прекрасна.

«Не сейчас, детка… не сейчас. Смотри на другую сторону. На свою сторону стены. Я буду там сегодня ночью. Мы скоро увидимся, муж. Очень скоро…»

Он кивает в ответ на слова голоса.

Он знает это место. Он помнит те деревья. Знакомая сторона, уголок сада за стеной, где растут розы, когда это позволяет время года. Однажды он видел там белку. Он бродил там ранее. Один?

Да. Он был один.

«Приди ко мне, пожалуйста. После наступления темноты. Не позволяй им услышать тебя, детка. Приди сегодня ночью, хорошо? Когда будет поздно. Я буду там сегодня…»

Так знакомо.

Так сильно, сильно, знакомо.

Боль в груди теперь ощущалась подобно пожару. Далёкая, но почти пугающая.

Но далёкая, такая далёкая…

— Ты куда-то отправляешься, брат?

Ревик посмотрел вниз.

Только тогда он осознал, что встал на ноги. Теперь он стоял на платформе и сверху вниз смотрел на пожилого видящего, сидевшего на его похожем на трон стуле.

Он подумал над вопросом видящего, над разрядами, которые притягивали и уговаривали его свет.

«Детка, пожалуйста. Пожалуйста, боги… приди ко мне сегодня ночью. Найди способ улизнуть. Пожалуйста».

— Я хочу прогуляться, — сказал он видящему, чувствуя, как та боль в груди усиливается.

— Тебе нужна компания? — мягко спросил Менлим.

«Ревик…»

— Я хочу побыть один, — сказал Ревик.

Сделав вдох, он постарался подумать.

Он правда хотел побыть один. Почему?

Обычно это не играло для него никакой роли.

— Я хочу пройтись по саду, — сказал он. — Там лошадь. Белая лошадь.

Он старался придумать больше слов. Его разум полностью опустел.

Он не мог слышать в том высоком месте. Он мог лишь чувствовать — нечто вроде света тянуло его за горло, рот и язык. Это заставляло его хотеть… чего-то. Желание струилось в нём, рассеиваясь между пальцев как дым на ветру.

Оно оставляло после себя… нечто.

Какое-то желание света. Какое-то желание красоты.

Он вспомнил птиц.

Скоро они покинут это место.