Дракон

— Что более важно, сказал он. — Я уведу их подальше от Моста и её союзников. Навсегда.

Глаза Менлима слегка изменились, сохраняя более пристальный блеск и изучая Ревика.

— Тогда это нынешнее соглашение, — произнес он. — То, которое ты изначально предлагаешь… этот контракт «наёмного убийцы», который ты предлагаешь мне сейчас… Насколько я понимаю из твоих слов, это не включает в себя твою полную интеграцию в нашу конструкцию здесь?

— Не включает, — подтвердил Ревик, сделав отрицательный жест рукой. — Я буду работать на тебя. Я буду следовать приказам и давать советы, когда меня попросят. Я не буду хранить никаких важных секретов от тебя или твоих людей. Но я не буду твоим «племянником».

Он сильно подчеркнул это слово, наполняя его нарочитым презрением.

— …И я не признаю никакого другого дерьмового эвфемизма для того, чтобы действовать как твоя личная марионетка. Мы не будем притворяться, что между нами есть верность, или привязанности, или семейные узы, Менлим. Я буду здесь пленником, хотя и по контракту. Если это означает носить ошейник, так тому и быть. Я приму любые меры безопасности, которые ты пожелаешь, чтобы моё присутствие здесь было безвредным для вас. Всё, что выходит за рамки этого, должно быть обсуждено отдельно, как я уже сказал. Я не буду пытаться сбежать, но и не буду твоим. Я предлагаю обмен на услуги… ничего больше.

Менлим продолжал наблюдать за ним, и более сосредоточенное выражение играло в его глазах и бровях.

Ревик увидел, как на его губах появилась лёгкая насмешливая гримаса.

Она показалась почти настоящей.

Менлим сложил руки, ещё больше нахмурившись.

— Почему ты так уверен, что мы просто не заставим тебя вступить в наши собственные отношения с твоим светом, брат Дигойз? — сказал седовласый видящий. — Зачем нам ждать твоего согласия? Мы могли бы использовать вайры вместе с любым количеством более грубых механизмов, чтобы заставить твой свет подчиниться нашему. Само собой, ты это знаешь. Учитывая полное отсутствие лояльности ко мне на протяжении многих лет, почему ты думаешь, что я буду колебаться?

Ревик почувствовал, как в горле встал ком.

На мгновение там вспыхнул гнев.

Он знал, что Менлим, скорее всего, видел или чувствовал, как этот гнев импульсами выходит из его света.

Ревика это тоже не очень волновало. Он также не потрудился указать на то, что они вырезали его ребенка из тела его жены, оставив её в коме после этого, всего за несколько месяцев до того, как они снова попытались убить её в Нью-Йорке.

— Я не буду тратить наше время на споры о семантике твоих понятий о «верности», брат, — сказал Ревик, пристально глядя на него. — Я сильно подозреваю, что мы никогда не увидим наше общее прошлое вместе хоть в отдаленно одинаковых терминах. Я скажу только, что если ты сделаешь это, ты никогда не получишь доступ к высшим областям моего света. В частности, к телекинезу, конечно, но также и к тем частям моего света, к которым, как я подозреваю, ты хотел бы получить доступ для других целей… структурных целей, связанных с природой твоей сети здесь, на Земле.

Голос Ревика стал холоднее. Он сжал пальцы, лежащие между коленями.

— Ты, кажется, не против, что мы оба говорим прямо, — сказал он. — Хорошо, я буду откровенен. Я позабочусь о том, чтобы мой грёбаный мозг полностью умер, прежде чем дам тебе доступ к любой из этих структур без моего согласия, брат. Более того, я позволю себе, моей жене и моей дочери умереть от связи, но не позволю тебе превратить меня в раба, который может навредить моей собственной семье.

Улыбка Менлима стала более проницательной.

Несколько долгих секунд он молчал.

Затем медленно кивнул головой. Его глаза оставались острыми, наблюдая за Ревиком с другим видом пристального внимания, в котором было больше настороженности.

— Хорошо, — сказал он нейтрально. — У тебя есть ещё какие-нибудь условия, племянник?

Ревик не стал просить его не называть его так.

Пренебрежительно махнув рукой, он кивнул.

— Да. Есть ещё кое-что. Триггер. Тот, что ты использовал на мне в Дубае.

— А что с ним, Нензи? — вежливо произнёс Менлим.

— Я бы хотел, чтобы его убрали, — сказал Ревик.

Менлим улыбнулся. На этот раз Ревик почувствовал, как на свет Дренга накатила волна более сильного веселья. Прежде чем Менлим успел заговорить, Ревик поднял руку и холодно посмотрел на него.

— Я понимаю, что это наверняка не обсуждается.

— Не обсуждается, — подтвердил Менлим ледяным голосом.

— Хорошо, — кивнул Ревик. — Тогда я поверю тебе, что ты не активируешь его до тех пор, пока я выполняю свою часть любого контракта, который мы заключим между нами.

Менлим откровенно усмехнулся.

Покачав головой с тем же весельем на губах, он широко развёл руки, и эта улыбка становилась шире вместе с его разведёнными руками.

— Опять-таки… Я переполнен эмоциями от того доверия, которое ты мне оказываешь, племянник, — сказал Менлим с улыбкой в голосе. — Зачем, во имя богов, мне это делать, брат? Действительно, почему бы мне просто не активировать его сейчас? Послать тебя за этой предательской шлюхой-пи*дой сегодня же днём?

Ревик вздрогнул, но промолчал.