Дракон

На этом мой разговор с Мароланом закончился. Я взял книги, которые мне понравились, и спустился по лестнице к дверям, где волшебник уже приготовился к измывательствам над моим желудком. Я остановился на площадке и взглянул на ближайшую ко мне картину. На нее, наверное, стоило смотреть сверху или снизу, от дверей, но с более близкого расстояния я видел текстуру и детали, а чуть выше удавалось разглядеть голову раненого дракона. Было нечто таинственное и могучее в том, как колыхаются щупальца вокруг его шеи. Казалось, случайным образом, однако в происходящем чувствовалась какая-то цель. И выражение морды дракона говорило о неизбежности и странной радости. Рана у него на боку была изображена так, что вызывала сочувствие, а не отвращение, и хотя юный дракон явно нуждался в защите, он все же оставался драконом, с которым следовало считаться.

Однако мой взгляд продолжал возвращаться к щупальцам, словно в них заключалась некая загадка, которую требовалось разрешить, чтобы узнать… что?

– Драконы гораздо сложнее, чем кажутся на первый взгляд, не так ли, босс?

– Мне пришла в голову та же мысль.

– В особенности Маролан.

– Да.

– Ты заметил, о чем он не спросил?

– Да. Он даже не поинтересовался, какое оружие украдено.

– Ты не так глуп, как говорят, босс.

– Кончай, Лойош. Лучше скажи, что это может означать.

– Что он уже знает о краже. Из чего следует: когда мы ставили ловушку, мы делали совсем не то, что нам казалось. Хотя я и сейчас не могу объяснить, что же мы все-таки делали на самом деле.

– Угу. Вполне возможно. Или тут нечто иное.

– Например?

Я еще раз посмотрел на щупальца – никакой системы, и все же в них имелась некая тайная закономерность.

– Что он знал, какой именно клинок будет украден, из чего можно заключить: кража не просто проверка или испытание, но при помощи нее реализована некая задача, а в самом оружии заключен дополнительный, неизвестный нам смысл. Вполне разумное объяснение. Или верна идея Крейгара: не имеет значения, что украдено; цель состояла в том, чтобы разозлить Маролана и дать ему повод развязать войну, раз уж он того хочет. На самом деле я не удивлюсь, если все наши предположения окажутся неверны. Нам следует принять это за основу и действовать соответственно.

Некоторое время Лойош молчал. Потом заметил:

– Мне нравится художник.

– Мне тоже, – ответил я.– Ладно, пойдем домой.

Я повернулся спиной к раненому дракону и покинул Черный Замок.

Глава 4 К бою!

Сетра Лавоуд однажды поведала мне краткую историю боевой магии, но я не помню никаких подробностей; в тот момент они для меня не имели особого значения, я совсем недавно с ней познакомился, чтобы обращать внимание на то, что говорит Сетра, – гораздо большее значение имел сам факт ее общения со мной. Однако отдельные детали мне удалось запомнить. Из этих обрывков и того, что мне рассказали Маролан и Алира, я могу составить для вас короткий обзор. Вот он:

Самые первые заклинания использовались для разведки и создания иллюзий; это довольно мощное оружие. Но ему достаточно просто противостоять. Позднее появились способы массового уничтожения, и специалисты потратили немало сил на организацию защиты своей армии. В конце концов, она стала превосходить атаку, и теперь любой солдат может считать себя в сравнительной безопасности, если только он не несет на себе слишком много металла.

Именно тогда солдаты отказались от доспехов, хотя некоторые пользовались (да и сейчас такие случаи нередки) деревянными доспехами, а деревянные щиты популярны и в наше время. Воины Дома Лиорна до сих пор надевают медные или бронзовые наручи, чтобы доказать свое бесстрашие или глупость – мне никогда не удавалось провести границу между этими двумя качествами.