Дракон

Она почувствовала себя так, словно подверглась мгновенной операции. Ощущение сверхнаготы, будто заживо содрана кожа. Из конечностей вынуты кости. Стерта половина памяти… Вместо потоков СИЛЫ, прежде соединявших ее с Мором, зияла воронка, в которую засасывало ее усеченный рассудок. Она иыспытала нечто худшее, чем физическая боль.

Фео остановилась, прижалась спиной к стене, подняла бесполезное оружие. Осколки разбитых зеркал, отражавших прежде незыблемую реальность, кружились перед нею. И все же она смутно осознавала, что такое быть Дублем на самом деле. Это означало громадное преимущество в мире РАЗДЕЛЕННЫХ существ, которое для каждой из половин может обернуться гибельным безумием.

Ей понадобилось время, чтобы справиться с утратой. Что-то надвигалось из темноты. И пока оно не поглотило ее целиком, Фео ждала возвращения Мора.

* * *

Ему тоже пришлось перенести подобный удар, сравнимый разве что с недавней гибелью матери, но период адаптации к новым условиям оказался гораздо короче. У него просто не было выбора. Ему не дали ни одной секунды, чтобы прийти в себя. Сразу же после того, как он лишился сестры, он мог лишиться и жизни.

Он очутился в удушливой горячей атмосфере, и под его ногами не было опоры. Он рухнул вниз с высоты в два своих роста. Падая, он уже искал цель, которую следовало поразить в первую очередь, – источник наибольшей опасности. Но, вспомнив о резиновых пулях в своей игрушке, Мор понял, что обречен.

Мягко приземлившись, он тут же откатился в сторону, чтобы не оказаться, во всяком случае, слишком легкой добычей. Почти мгновенно он почуял присутствие множества других существ – будто задел чужую сеть, в которой трепыхались жертвы. Подавляющее большинство из них были митами. Мор никогда не слышал о существовании таких громадных ферм.

Миты вели себя спокойно, а постоянный фон излучаемого страха, к которому Мор привык с рождения, был чрезвычайно слабым. Но где-то среди этого громадного стада скрывался хищник – тот, кто расставил ловушку. Тот, кто охотился, невзирая ни на какие табу.

Инстинкт гнал Мора в укрытие, но поблизости не было ничего подходящего. Голое гладкое место – и вдобавок хорошо освещенное. Мир Лили. Мор узнал его мгновенно по множеству едва уловимых примет. Она много рассказывала своим детенышам об утраченном рае, но Мору он вовсе не казался таковым. Мир ее памяти, мир, который она не успела увидеть, мир, ставший легендой к моменту ее рождения. Что было правдой, а что искажено, приукрашено ее тоской и несбыточными мечтами типичного мита? Мор не знал этого и вряд ли узнает. Его эмоции были уже совсем другими. И мир этот был для него чужим. Более враждебным, чем ледяная пустыня.

Мор пытался сориентироваться, собрать воедино рассыпающиеся осколки рассудка, удержать под контролем разрываемые атаками сильнейших раздражителей органы чувств. Где-то рядом в каменном русле текла РЕКА – просто поток растаявшего льда, – однако для Мора не существовало ничего более странного. И еще огни. Целые россыпи огней. Как сверкающий иней… Это не были ориентиры, или костры, или уничтожающее пламя войны, или признаки охоты суперов-файрстартеров. Источники холодного, искусственного, безопасного света, созданные для того, чтобы миты могли лучше видеть. Чтобы в конечном счете убить страх. Но страх нельзя убить, он неуничтожим, – значит, свет был нужен для того, чтобы загнать страх в самые глубокие норы… Сияние отодвигало ночь куда-то за пределы города, в малонаселенную зону. Самые отдаленные огни казались Мору глазами сотен тысяч сытых дегро, застывших под гипнозом тупого удовольствия и убаюканных чувством ложной безопасности. То, чего он не понимал растерянным умом, он постигал инстинктом.

(И этот инстинкт подсказывал ему: кто-то заранее готовил чудовищное жертвоприношение, кормил, содержал и выращивал миллионы жертв. Кто-то знал, что старая цивилизация обречена, и позаботился о будущем. Отсюда неизбежно следовал вывод: Программа действовала задолго до появления настоящих суперанималов.)

Смесь странных запахов дразнила его тонкое чутье. Судя по взаимному положению светила и планеты, начиналась ночь, однако для Мора тут было даже слишком светло. К тому же его ослепил мощный узконаправленный луч, давление которого он ощутил почти физически. Зрачки Мора мгновенно превратились в линии. В уши вонзился рев, сопровождаемый звуком сирены. В ее завывании было что-то гипнотическое.

Механическое чудовище (одно из тех, которых Лили называла МАШИНАМИ) надвигалось стремительно, быстрее любого известного Мору зверя или супера. (Если только оно не было фантомом. Однако у щенка не осталось времени, чтобы выяснить это. По слухам, бродившим среди суггесторов, Джампер умел поддерживать до десяти фантомов одновременно, хотя с увеличением их количества неизбежно падала реалистичность. Подтвердить или опровергнуть эти слухи по понятным причинам не мог никто. Кен держал пару фантомов в течение часа. В подавляющем большинстве случаев этого было вполне достаточно.)