Дракон, да не тот (СИ)

Почувствовал присутствие чего-то могущественного, величественного, чего-то такого, от чего захватывало дух. Мне даже пришлось остановиться, потому что мне показалось, что я задыхаюсь от переизбытка воздуха. Мы с Арнгейром поднялись на вершину. Я ожидал увидеть какой-нибудь домишко, в котором живёт учитель-отшельник Седобородых, но никаких построек здесь не было, а на одной из скал сидел светло-серый дракон…

Я даже не испугался. Аура этого места была такой мощной, что ощущение величественности и могущественности забило меня под завязку, и мои эмоции просто уже не были способны к восприятию других чувств. Не спуская глаз с дракона, я подошёл ближе. У меня не возникло даже мыслей, что этот дракон может меня убить, или что он убил учителя Седобородых и сейчас поджидает следующую жертву. И почему-то я не усомнился, что он меня ждёт.

Он был не таким, как вайтранский и айварстедский драконы – с хелгенским я сравнивать его не мог, потому что находился тогда в таком состоянии, что мало что запоминал. В отличие от тех двоих этот был… живым. Те двое, даже когда ещё не стали трупами, были лишь бледными тенями этого дракона, в них словно бы не было жизни, как нет её в поломанной и выброшенной кукле. И когда он неторопливо повернул голову и посмотрел на меня, я увидел его глаза – внимательные, умные, и любопытные.

- Фёдор, - произнёс дракон, наклонив ко мне голову, а я от его голоса едва не рухнул на землю, - дрем йол лок… Здравствуй…

- Здравствуй… те, - запнувшись, ответил я, силясь понять, что не так в нашем разговоре. И только спустя несколько секунд меня пробрало – дракон заговорил со мной по-русски!

- Как? – вскричал я. – Откуда ты… вы знаете русский? Здесь были русские?

Он придвинул ко мне голову, и я увидел в его глазах весёлые искорки.

- Дова… Драконы – это не просто раса. Это – старшая раса, ей много ведомо. Дова не нужно учить язык, чтобы уметь говорить на нём. Дова читает из тебя твой язык.

- И ты можешь говорить на любом языке?

- На языке любой младшей расы. Лишь язык предвечных Ану и Падомая дове не подвластен.

- А ты… вы… ты можешь вернуть меня в мой мир?

«А мне это надо?..»

- Не дова привёл тебя в этот мир, мун. Не знает дова, как именно и где именно пролёг твой путь из-за Нирна, кросис.

- Тогда можешь сказать, как я попал сюда?

- Язык, не зови возле Трона, - на местном языке произнёс Паартурнакс. - Лишь Лорхану ведомо, Кто придёт из-за Нирна. Точка одна предначертана – Копьё Славное, Что Горло Мундуса перекрывает.

Слышал же я уже это, слышал… В библиотеке Высокого Хротгара читал. Но и что? «Язык» – это тот, кто знает драконий язык. «Трон»… Вряд ли здесь имеется в виду кресло ярла… Трон… Чёрт, Толфдир же что-то говорил…

Я несколько минут усиленно пытался вспомнить, а потом меня резко осенило: Осенняя сторожевая башня, дохлый дракон – и вырезанное из камня гигантское сидение с какими-то письменами. Вот то сооружение он и называл Троном. Троном Дракона.

И что получается? Нельзя произносить Слова около Тронов Драконов, иначе кто-то придёт из-за Нирна, то есть, видимо, из другого мира?

- Именно так, мун, - подтвердил Паартурнакс. – Ты пришёл в Нирн, когда возле Трона на Склоне Древних прозвучали Слова…

- Ульфрик! – выдохнул я. – Ульфрик Штормовка! Больше некому!

- Да… Ульфрик… Тот, кто должен был стать Седобородым, но не выдержал Пути… Дова слышит каждое Слово, произнесённое внизу. За мгновение до того, как ты вошёл в Нирн, Ульфрик Кричал LokVahKoor…

«Чистое небо». Значит, хотел развеять метель. Но бой проходил в условиях снега и ветра, а значит, с произношением или интонацией не справился. Если бы справился – погода была бы ясной.

- Да, не справился…

Итак, один ответ есть. Я теперь знаю, кто виноват в том, что я попал в этот мир. Ульфрик Штормовка, чтоб ему неладно было.

- Мне казалось, - вспомнил я, - что я слышал, как он Кричал. Хотя я мог перепутать…

- Ты не перепутал. Когда начался бой, Ульфрик призывал HunKaalZoor.

Защитника из Совнгарда. Нда… Самый опасный Крик из всех существующих, потому что напрямую прокладывает проход между Нирном и Совнгардом. Его даже Седобородые без долгой подготовительной медитации не решались произносить.

- И опять ошибся в произношении, и защитник не пришёл? – констатировал я.

- Здесь Ульфрик не ошибся, и защитник пришёл.

- Я, что ли? – опешил я, но потом с облегчением сообразил: - Нет, он звал Защитника уже после того, как я здесь появился.

- Думай, Фёдор. У тебя это хорошо получается.

Ага, особенно на высоте шести тысяч метров и с отмерзающими пальцами на руках и ногах.

- Но его в засаде тогда никто не спас от плена.

- Он был спасён от казни.

- И что?.. Что?! – до меня дошло. – От казни?! Но от казни его спас… Алдуин!

Ох ты ж!..

- Да, - в голосе Паартурнакса послышалась грусть. – Алдуин всегда отличался буйным нравом. Он выполнил то, ради чего его призвали, но не посчитался с ценой.

- Но ведь звали не его!