Дракон для беглой невесты

Я снова почувствовала скользкий язык Гарнара на щеке и его руку, сжимавшую мою грудь через тонкую ткань платья.

– Чего ты добиваешься? – холодный безразличный голос Рэма резанул по ушам.

– Просто пробую на вкус свою будущую игрушку. Посмотри, как ей нравится, – и снова больно сжал мне грудь.

Ур-р-род.

Оторвать бы ему самое ценное и посмотреть, как ему это «понравится»! Даже несмотря на отупляющее безразличие, мысли о кастрации этого индивида приносили удовлетворение.

– Тебе ведь нравится, м? – обратился он уже ко мне.

– Противно, – честно, хоть и индифферентно ответила я.

Видимо, он ожидал какую-то другую реакцию, потому что разозлился, но лапать меня перестал и выплюнул Рэму:

– Бой будет за пределами твоего графства! Чтобы твой источник не мог тебе помочь! Встречаемся завтра на Сиреневой горе!

– Э нет, – странно, будто у него свело челюсти, возразил Рэм. – Деремся сейчас. Свидетелей целый замок – никого искать не придется. А насчет горы – согласен размазать тебя хоть на сиреневой, хоть на серо-буро-малиновой.

И так он это сказал, что рука, сжимавшая мою талия, дрогнула:

– Она пойдет с нами!

– Как скажешь, – так холодно, что даже меня передернуло, ответил Рэм. – Пошли в бальный зал. Объявим о нашем решении.

Глава 18. Бой в Сиреневых горах

Как мы добрались до той самой Сиреневой горы, я помнила очень смутно – спутанность сознания не проходила. Кажется, я видела большое скопление людей и нелюдей, кажется, слышала возмущенные и взволнованные реплики, кажется, на меня надевали верхнюю одежду, а потом я резко оказалась на пронизывающем ветру горной вершины.

Это меня немного взбодрило, и я даже услышала клятву, которую выкрикивали перед началом боя Рэм с Гарнаром. Что-то о том, что проигравший берет на себя ответственность за себя и всех своих потомков и в случае поражения ни он, ни его потомки не будут претендовать на Рратское графство. Почему-то в конце клятвы упомянули и меня. В том смысле, что проигравший и его потомки на меня тоже претендовать не будут.

Если бы я к тому моменту чуть больше соображала, точно бы фыркнула. Да кто они такие, чтобы решать мою судьбу?! Гады! Просто гады! Чешуйчатые! Оба!

Я обязательно найду способ вернуться домой и постараюсь забыть этот мир и… Рэма, как страшный сон! Самый прекрасный страшный сон в моей жизни.

После клятв Гарнар, наконец, меня отпустил, но я тут же попала в заботливые руки принца. Он отвели меня подальше к толпе зевак и свидетелей. И пока я туда шла, поняла, почему эта гора называлась Сиреневой – снег, лежащий на ней, и правда имел такой оттенок. Даже стало интересно почему, но ненадолго – это был далеко не самый важный сейчас вопрос. К тому же, скорее всего, дело опять в магии.

Все это время дуэлянты продолжали неподвижно стоять друг напротив друга. Гарнар что-то шипел сквозь зубы, пытаясь вывести Рэма из себя, но тот молчал и лишь пристально смотрел на противника, отчего тот быстро заткнулся.

Убедившись, что я дошла, мужчины разошлись на приличное расстояние. Мы сами стояли так далеко, что я не могла различить их лиц и хмурила брови, вглядывалась в происходящее. Я знала, что для многих нелюдей такое расстояние не преграда, чтобы все видеть в мельчайших подробностях, видела, что перед некоторыми из них появились небольшие магические увеличительные сферы, и завидовала, что сама сделать такие не могу.

На морозе зелье какой-то там маранги начало меня стремительно отпускать, и из апатии меня начало бросать в другую крайность – дикое беспокойство, которое усугублялось невозможностью нормально видеть происходящее. Да, Рэм меня обидел, хотя он ничего мне и не обещал, в любви не признавался, помолвку и ту заключил фиктивно. И все же его слова задели так, что дышать становилось трудно при одном воспоминании о них, особенно о том, что я должна была сама упасть ему в руки. И ведь упала бы. Еще немного, и точно не выдержала бы. А кто бы смог сопротивляться такому мужскому обаянию? А как он меня целовал… Наверное, от этих воспоминаний больнее всего. И все же я не хотела, чтобы он погиб или даже был ранен. Как бы больно он мне ни сделал…

Я смахнула набежавшие на глаза слезы. Как хорошо, что зелье еще не до конца меня отпустило! Мои чувства все еще скованы, но если раньше на них будто лежало толстое тяжелое одеяло, из-под которого не выбраться, то сейчас – лишь газовое покрывало. И когда спадет и оно, сохранять даже видимость спокойствие у меня не получится.

Внезапно прямо перед моим лицом появилась увеличительная сфера! Я повернула голову, увидела участливо смотревшего на меня принца и благодарно ему кивнула.

А потом увидела нечто такое, что заставило усомниться в собственном разуме. Наверное, маранга оказалась с побочным галлюциногенным эффектом, потому что то, что я увидела, мало походило на правду. И все же…