Дракон для жениха [СИ]

— Непорядочный? Почему? Только потому, что он хотел освободить королевну от бремени жертвы Великому Дракону?

— Оставим это. Просто послушай меня.

Ядвися дерзко уставилась на него черными глазами.

— А я думала, что вольна сама выбирать себе поклонников!

— Ядвися! Не довольно ли с тебя герцога Наньенского?

— Это нечестно, брат. Я не…

— Довольно, — пан Иохан нетерпеливо тряхнул головой. — Оставим спор. Я запрещаю тебе говорить с графом и, тем более, позволять ему дотрагиваться до тебя. А теперь поди, мне нужно побыть одному.

Ядвися хотела было продолжить пререкания, но, заглянув в необычно мрачное лицо брата с упрямо нахмуренными бровями, предпочла смолчать и уйти, как он и велел. Направляясь к зданию трапезной, она несколько раз оглядывалась, но он, похоже, уже был занят своими мыслями и не смотрел на нее. Ядвисе очень не нравилось то, что происходило с братом — прежде светлый и радостный, он мрачнел и чернел на глазах, и причиной тому была явно не дорожная усталость и не столкновение с бандитами. Увы, она была почти уверена, что знает причину, и — увы же! — не в ее силах было пану Иохану помочь.

* * *

Монастырский двор был обнесен оградой — не слишком, впрочем, надежной, ибо местность была безлюдной, — с трех сторон; с четвертой же к нему вплотную подступал меловой склон. Выглядел он не слишком крутым, а на вершине его виднелось что-то вроде вырубленных из того же известняка башенок. Пан Иохан без особого труда вскарабкался к ним и обнаружил, что это — огромные глыбы камня, вроде гигантских сахарных голов, поставленные на попа, и выдолбленные изнутри. И не только изнутри — снаружи, у входа, можно было различить остатки колонн, выщербленные, стертые временем, дождями и ветрами, но все еще узнаваемые.

Внутри рукотворных пещер было темно и прохладно. Пан Иохан провел рукой по стене — под пальцами явно ощущались следы обработки каким-то грубым инструментов. Видимо, в давние времена здесь был храм или что-то подобное; а возможно, и убежище отшельников — что ж, место для поклонения Великому Дракону вполне подходящее. Не исключено, что именно из этих нескольких маленьких каменных строений вырос впоследствии и монастырь.

Пан Иохан двинулся вглубь пещеры; заблудиться он не боялся, не так уж велик был храм — если только помещения его не уходили вглубь скалы, что вполне могло быть. Но даже в темноте он не сумел бы не заметить спуск…

Внутри глыбы оказалось не одно большое помещение, а несколько маленьких, соединенных между собой арочными проходами, довольно низкими — барону приходилось наклоняться, чтобы пройти под ними. Чем дальше он уходил от входа, тем плотнее смыкалась вокруг него тьма. Вскоре он уже не видел стен, а жаль — в глубине храма наверняка имелись старинные фрески.

Барон медленно шел, едва касаясь рукой стены; кончики пальцев ощущали шершавую поверхность вертикальных выбоин — и вдруг что-то заставило его остановиться и затаить дыхание. То был не звук и не видимое глазу движение, а скорее, легкое шевеление воздуха, коснувшееся щеки. Вполне возможно, то был залетевший в пещеру ветерок, но пан Иохан так не думал.

Несколько секунд он стоял недвижим и почти не дышал, прислушиваясь, и за это короткое время почти убедился, что он не один в пещере.

— Кто здесь? — спросил он громко.

Разумеется, никто ему не ответил — если кто-то в самом деле прятался в пещерном храме, то отнюдь не с добрыми намерениями. Сложно было предположить, будто некто, подобно барону, забрался сюда из чистого любопытства и дабы убить время. Однако пан Иохан вновь ощутил движение воздуха и даже уловил шорох шагов — очень осторожных и легких. Это становилось интересным. Кто мог прятаться совсем рядом с мирной монашеской обителью? Неужели кто-то из уцелевших разбойников Фреза?

— Кто здесь? — спросил барон громче. — Ты прячешься напрасно, я тебя слышу.

Кто-то невидимый и почти неслышимый метнулся через пещеру; пан Иохан понадеялся было, что — к выходу, но нет — почти возле самого его лица что-то тускло блеснуло, а ноздрей коснулся едва ощутимый аромат пряных духов. Что за черт? — успел подумать барон, отшатываясь в сторону; опять эти духи? Откуда бы им тут взяться? Или у меня галлюцинации?

Рядом с ним что-то ударилось о камень — скорее всего, кинжал, которым его пытались убить. Он не стал ждать повторного нападения и двинулся к выходу; вступать в схватку в темноте, с невидимым противником ему вовсе не хотелось; если ж принимать бой — то при свете дня или хотя бы в сумерках. В том, что нападавший последует за ним, барон почти не сомневался. И в самом деле, едва стало чуть светлее, он сумел различить в серой тьме черную гибкую фигуру, надвигавшуюся на него со скоростью и грацией атакующей змеи. Он еще не видел лица, но уже понял, что духи ему не примерещились.

— Снова ты! — проговорил барон, более раздосадованный, нежели удивленный, и отступил еще на несколько шагов, выманивая Фатиму на свет.