Дракон Фануил

Лайам говорил, но сознательно опускал добрую половину из того, что видел, и старался не говорить о себе. Он избегал лишних подробностей, особенно когда речь заходила о войнах, в которых ему доводилось участвовать, и не упоминал о неблаговидных деяниях, которые вольно или невольно приходилось ему совершать. Но леди Неквер была проницательна и порой ловила его на нестыковках каких-либо мелочей. Она делала логичные выводы и порой подмечала в событиях такие взаимосвязи, что у Лайама от изумления расширялись зрачки.

Лекция переросла в беседу, и хотя хозяйка дома стала поглядывать на песочные часы, стоявшие на буфете, интерес ее ничуть не ослабевал. Чем ближе к вечеру, тем больше вопросов слетало с ее уст и тем старательнее она старалась продлить разговор.

В конце концов в разговоре возникла пауза. Лайам откинулся на спинку кресла и сосредоточил внимание на своем остывшем бокале. Уже совсем стемнело. Капли дождя ползли по оконным стеклам, отливая в свете свечей золотом и серебром.

– Пожалуй, мадам, мне пора уходить. Уже вечереет, и мне кажется, вы устали.

Произнеся эти слова, Лайам не шелохнулся. Ему хотелось посмотреть, как отреагирует леди Неквер.

Леди Неквер долго молчала, а когда она наконец заговорила, в ее словах не было и намека на то, что она поняла, что ей сказал Лайам.

– Скажите, сэр Лайам, в своих странствиях вам никогда не встречались двойники наших Клыков?

Вопрос прозвучал глухо. Казалось, что женщину вновь стало одолевать тайное беспокойство.

– Двойники Клыков?

Вопрос поверг Лайама в недоумение, но хозяйка дома решила, что причиной заминки является его нетвердое знание южного диалекта.

– Я хотела сказать – их подобие. Что-нибудь похожее на Клыки.

– Ну, мадам, мне встречались мели и рифы огромной протяженности. Встречались и почти такие же скалистые берега, как в окрестностях Саузварка. Но ничего столь впечатляющего, как Клыки, я не видел нигде.

– Впечатляющего? – эхом повторила леди Неквер – точнее, почти шепнула. – Скажите лучше – убийственного или неумолимо-безжалостного, но не впечатляющего, о нет!

Глаза женщины расширились, словно от гнева, а на щеках вспыхнул румянец. Лайам поспешно поднялся:

– Уже поздно. Думаю, мне пора идти, мадам.

Гнев леди Неквер тут же рассеялся. Она опустошенно откинулась на спинку кресла.

– Да, думаю, так будет лучше, сэр Лайам.

Женщина поднялась – так тяжело, словно это стоило ей немалых усилий.

– Мне следовало бы пригласить вас на ужин, но мой лорд в отъезде, и вряд ли бы это выглядело прилично.

Леди Неквер попыталась улыбнуться, но улыбка не получилась.

– А долго ли он пробудет в Вейринсфорде? – вежливо поинтересовался Лайам.

– Он вернется дня через два – к празднику Урис. Я с нетерпением жду его возвращения.

На этот раз улыбка выглядела почти естественно.

– Как и все мы. Спокойной ночи, мадам.

Спускаясь следом за Лайамом по лестнице, леди Неквер произносила слова благодарности. Они, насколько мог судить Лайам, звучали вполне искренне.

– Чрезвычайно занимательная беседа, сэр Лайам. Я бы с удовольствием ее продолжила. Возможно…

Внезапно женщина остановилась. Улыбка исчезла с ее губ. Из прихожей доносились голоса: вежливый, слегка хриплый голос слуги, и другой – ровный и бархатный, но исполненный гнева.

– Говорю тебе – у меня назначена встреча с леди!

Леди Неквер схватила Лайама за руку.

– Будьте добры, передайте Ларсу, что мне стало плохо, – шепотом произнесла она и добавила, уже более пылко: – И пожалуйста, сэр Лайам, возвращайтесь завтра!

Лайам попытался ей возразить, но женщина крепко сжала его руку:

– Пожалуйста!

Лайам глубоко вздохнул и кивнул. Леди Неквер повернулась и почти бегом заспешила обратно. Лайам вздохнул еще раз, ошеломленно покачал головой и спустился в прихожую.

Возле входной двери стоял молодой незнакомец – тот самый, что сбежал с вечеринки из дома Неквера, – и гневно смотрел на слугу. С широких плеч его ниспадал потемневший от дождя плащ, на деревянный пол стекала вода. Незнакомец надменно вскинул голову и провел рукой по мокрым волосам. Лайама он не заметил – его внимание было всецело поглощено выговором, который он делал слуге, стоящему у него на пути.

– Еще раз тебе говорю, наглец: мне назначена встреча на этот час, и я не намерен выслушивать твою околесицу!

Лайам прищурился и начал повнимательнее оглядывать грубияна. Безукоризненно вылепленное лицо, небольшой подбородок, чуть заостренный нос, широко поставленные сверкающие глаза. Мужчина был широкоплечим, высоким и мускулистым. Чувствовалось, что он умеет владеть своим хорошо поставленным голосом и склонен пускать это умение в ход. Золотой герой с внешностью льва – и мрачный торговец Неквер.

“Ну и зачем же такой женщине, как Поппи Неквер, привечать меня и отказываться от общества такого красавца?” – подумал Лайам.

– Ларс, – сказал он, – леди просила передать, что ей нездоровится.

Слуга и незнакомец дружно, как по команде, повернулись к Лайаму.