Дракон и Буревестник

Том Белл Дракон и Буревестник

Карта Империи Цао

Глоссарий

Лю (Бэй Лю1) – вор, живущий в южной части старого города;

Кайсин (Мао Кай) – дочь Первого советника Императора, наследница рода Мао, живущая в родовом поместье отца Синем дворце;

Жу Пень (Малыш) – верный друг Лю, который делит с ним все тяготы и невзгоды жизни в трущобах;

Мэйсу – приемная дочь главы рода Мао, служанка Кайсин;

Си Фенг – бывший военачальник армии Императора, телохранитель Кайсин;

Тейтамах – евнух, посланник Нефритового мага;

Шень Ен – Нефритовый маг, владетель восточных земель и Нефритовой башни;

Хай Зу – бывший друг Лю и Жу Пеня, разбойник;

Мао Муген – глава рода Мао, Первый советник Императора Цао Цао;

Цао Цао – Великий Император, правитель Империи Цао;

Лоян – столица Империи Цао.

Родные трущобы

Лоян, столица Империи Цао

За месяц до Великого праздника Сячжи

– Быстрее, Малыш!

Грохот разбитой посуды и квохтанье испуганных кур разносились над всем базаром.

– Бегу я, бегу!

Подняв столб пыли, повалилась палатка одного из торговцев. Следом в воздух взмыл, будто невесомый, заставленный фарфоровыми кошками лоток. К шуму и гаму присоединился озлобленный ор купцов.

Малыш кряхтел и обливался потом, но хода не сбавлял. Его подгоняли бряцанье оружия и доспехов. Солдаты стремительно приближались.

– Лю! Братец!

– Давай за мной!

– Мы точно залезли к ростовщику, а не к Императору? – прогремел запыхавшийся толстяк. Он опрокинул столб из плетеных корзин, чтобы преградить преследователям дорогу, и ворвался в темный переулок вслед за другом. – Лю! Где ты, братец?

Из пролома в стене дома высунулась темноволосая голова.

– Скорей, Малыш!

Жу Пень спохватился и с трудом протиснулся сквозь узкое отверстие.

– Кажись, я поцарапал животик, – проскрипел он, забравшись внутрь.

– Тише! – скомандовал Лю. Он ухватился за край полуразваленного шкафа со свитками и поторопил приятеля: – Ну же, помоги мне.

Они поднатужились. Тяжелый шкаф со скрипом сдвинулся с места и закрыл дыру. С той стороны стены прогрохотал топот множества ног.

– Фу-х, удрали, – промямлил Жу, когда все стихло, и сполз по стенке, с трудом переводя дух. – Ты же заешь, я хорош в коротких погонях, но вот это…

– Не болтай, Малыш, еще не конец, – Лю подобрал с пола украденный у ростовщика мешок. – Поднимай задницу.

Удрученно простонав, здоровяк поднялся и побрел следом за Лю по лестнице. Попутно он разглядывал ветхое убранство дома и гадал, почему его покинули. Пока Жу Пень перебирал в голове все возможные варианты, ноги донесли его до захламленной террасы на крыше. Лю уже был там. Он осторожно перегнулся через перила, чтобы рассмотреть опустевшую улицу.

– Видать кого-нибудь?

– Нет. Кажется, теперь точно удрали.

Лю устало повалился на древнюю циновку, что осталась здесь от прошлых хозяев, и бросил мешок возле себя. Его рубаха песочного цвета пропиталась потом. Крупные градины стекали по лбу из-под длинных темных волос и проливались дождем на грязные потертые штаны. Жу Пень развалился поодаль и грузно засопел. Его живот вывалился из-под трещавшей по швам зеленой жилетки, быстро поднимаясь в такт дыханию. Он стянул с головы повязку, под которой прятал бритую голову, отжал ее, скрутив в мясистых руках, и бросил под ноги. Только после этого Малыш рухнул на пол и прикрыл глаза.

Лю с облегчением взъерошил волосы. Он отер лицо от пота и поглядел на друга.

– Ты как, Малыш?

– Есть охота.

– И правда, – рассмеялся Лю. – То-то ты отощал, бедняжка. А ну-ка…

Он открыл мешок. Тот был наполовину заполнен завернутыми в листья папоротника хлебными ломтями. Свежими, ароматными, только-только из печи. Облизнувшись, Лю достал один из них и откусил краешек. Удовлетворенно кивнув, он бросил находку Жу Пеню.

– Ты мой спаситель, – пробурчал тот и запихал в рот весь кусок.

Пока приятель прохлаждался, Лю подполз к противоположной стороне террасы. Верхушку ограждения обвивали стебли дзюкайских вьющихся пионов. Огромные оранжевые цветы распустили лепестки и как будто тянулись навстречу лучам заходящего солнца. От их терпкого сладковатого аромата у Лю закружилась голова. Он облокотился на ограду и посмотрел в сторону моря. Его взору предстала портовая часть столицы. Вечерний Лоян медленно загорался огнями ламп. Желтое море переливалось тысячами солнечных бликов. Им вторили позолота храмов и пагод, покатые, с застроенными вверх краями крыши домов и зеркала парковых прудов. Улицы полнились разговорами прохожих, лаем собак и криками торгашей с разгромленного рынка. В воздухе тянуло прохладным бризом вперемежку с запахом печеных овощей.

Голодный кит в животе громко объявил о своем пробуждении и потребовал еды. Лю вернулся к мешку, достал кусок хлеба и подошел к другой стороне террасы. Отсюда открывался отличный вид на Белую реку и главную городскую площадь. Сразу за ними возвышалась далекая громада Императорского дворца.

– Нужно вернуться сюда во время Сячжи, – пробормотал он с набитым ртом.