Дракон и Джинн

— Греческий огонь пока еще за семью печатями, в Константинополе, — пояснил сэр Мортимор. — У пиратов его нет. Нет и бомбард. Порох, может, и найдется. Они могут обложить им основание башни и произвести взрыв. Но каменные стены надежны, толщина их от шести до десяти футов. Как-то башню пытались подорвать, да ничего не вышло. Вот сжечь деревню пираты действительно могут. А нас опасность подстерегает со стороны лестницы. Головорезы могут подняться по ней и взломать входную дверь.

— Но за ней их ждет неприятный сюрприз, — сказал Брайен.

— Они потеряют много людей. Но если не отступят, то выломают и вторую дверь. И тогда мы погибли. Действовать придется по обстановке, но решения буду принимать я, господа. Я отдаю дань вашему военному опыту и умению владеть оружием, но это мой замок, и я поступлю так, как посчитаю нужным. Если пираты взломают входную дверь, если их не остановит котел с маслом и если, наконец, они будут близки к тому, чтобы выломать и вторую дверь, нам придется предпринять вылазку.

— Вылазку? — удивился Брайен.

— В нашем распоряжении ведущий к берегу потайной ход. Из деревенских мужланов и своих людей я соберу отряд человек в полтораста. С сотней из них мы нападем на неприятеля с тыла, неожиданно, ночью, когда эти головорезы расположатся на отдых в полной уверенности, что их жертвы попали в загон, и в предвкушении расправы с нами. Если нам удастся застать пиратов врасплох, они решат, что на выручку осажденным прибыл отряд, например из епископства, и, не будучи искушенными в драке на суше, побегут к своим галерам.

— Прошу прощения, — обратился сэр Брайен к сэру Мортимору, — а в какую сторону ведет потайной ход?

Сэр Мортимор снисходительно улыбнулся.

— Это я еще могу показать. А все остальное — фамильная тайна. Туда. — Сэр Мортимор махнул рукой вправо.

— Выход не так уж и далеко. Не далее пятидесяти ярдов. На берегу у подножия обрыва высокие скалы. Есть где спрятаться. Ты сможешь дать мне шестьдесят человек, и я сожгу эти галеры или, по крайней мере, выведу их из строя, — сказал Брайен.

— Это как раз то, что я бы поостерегся делать, сэр Брайен, — ответил сэр Мортимор. — Если пираты лишатся своих галер, им придется остаться здесь, хотят они того или нет. Но и нам следует предусмотреть такой поворот событий. Пираты намного многочисленнее нас. Соотношение противоборствующих сил может составить пять к одному. Головорезы будут драться не на жизнь, а на смерть. И в конце концов они доберутся до замка, да и до нас тоже...

Пронзительный крик из вентиляционной шахты, сопровождаемый шумом голосов, прервал рассуждения сэра Мортимора.

— Что еще за дьявольщина! — взорвался сэр Мортимор.

Его мощный голос эхом отразился от обрывов. Сэру Мортимору понадобилось всего четыре шага, чтобы достичь лестничного проема и нырнуть в люк.

Глава 8

Джим и Брайен остались одни.

— Брайен, — заговорил Джим, — теперь моя очередь ввести тебя в курс дела. Сэр Джон Чендос помог удовлетворить прошение об опеке над Робертом Фалоном и привез королевскую грамоту. Меня больше ничто не удерживало в Маленконтри, и вот я здесь, на Кипре.

— Тебе повезло, — сказал Брайен. — Я слышал, такие прошения рассматриваются годами. Я и не надеялся на быстрый исход. Рад видеть тебя, Джеймс, особенно при сложившихся обстоятельствах.

— Честно говоря, я не разделяю твоего восторга относительно... — начал Джим и остановился, почувствовав шевеление за спиной. Краешком глаза он увидел маленькую серую головку высунувшегося из-под плаща гоблина.

— А вот и Гоб, — поспешил объяснить появление гоблина Джим. — Обычно он живет за печкой в буфетной Маленконтри. Ты только что проснулся, Гоб?

— Я не спал, — сказал Гоб. — Гоблины никогда не спят. Гоблины видят сны, но не спят.

— Гоблин! — Брайен вытаращил глаза. — И что же ты видишь в своих снах?

— Теплую печку, много-много еды, ребятишек, которых можно прокатить... — Гоблин осекся. — Я не знаю тебя. — Он спрятался за спину Джима.

— Это сэр Брайен Невилл-Смит, Гоб, — сказал Джим. — Мой лучший друг. Он не раз бывал в Маленконтри и любит гоблинов.

— Люблю? — Брайен поднял брови. — Вот против ничего не имею, это уж точно. Я впервые вижу гоблина.

Гоб снова посмотрел на Брайена, теперь уже с интересом:

— Ты действительно Брайен? Сэр Брайен Невилл-Смит? Когда ты был маленьким, у тебя были белые волосы?

— Ну и что? Что из того, гоблин?

— Когда ты был ребенком, твой отец по пути в Малверн иногда заезжал с тобой в Маленконтри. Тогда в замке жили Клейвы. Ну и пирушки они закатывали с твоим отцом! А о тебе забывали, и я катал тебя на струйке дыма. Разве ты не помнишь?

— Катал на струйке дыма... — Брайен нахмурился. Постепенно лицо его прояснилось. — Конечно! Клянусь Богом! Я вспомнил. Мы катались над лесом. Ты показывал мне норы дикобразов и берлогу, где залег в спячку медведь. А еще домик волшебника Каролинуса. Так ты тот самый гоблин?

— Да, — ответил Гоб. — Твоя мать рано умерла. Отец часто оставлял тебя на других людей. А гоблин из Малверна катал тебя на струйке дыма?

— Никогда, — сказал Брайен.

— А мог бы. Я же катал.