Дракон и Джинн

Джим остался один. Он не огорчился, что его предоставили самому себе. Надо пораскинуть мозгами. Хорошо бы попросить ибн Тарика рассказать подробнее о Пальмире, узнать, каковы, по его мнению, шансы найти отца Геронды. Но с расспросами, пожалуй, лучше повременить. Надо подождать, пока ибн Тарик откажется от своих попыток навести Джима на разговор о магии. А вот попросить ибн Тарика не делиться с окружающими имевшейся у него информацией о Джиме и Брайене надо не откладывая.

Сама по себе цель поездки Брайена и Джима в Пальмиру тайны не представляла, а вот слово «маг», произнеси его ибн Тарик достаточно открыто, в разговорах караванщиков легко может превратиться в слова «великий маг», а великие маги привлекают к себе особое внимание. Случись такое, и поиски лорда Малверна обрастут самыми невероятными домыслами.

Джим знал, что и сам не без греха. Контролировать свою речь — даже с помощью невидимого магического переводчика — он так полностью и не научился. Наверное, следовало подумать о том, чтобы пойти на встречу ибн Тарику и дать понять о своей причастности к магии, но не с помощью слов, а как-то иначе.

Джим все еще размышлял, когда заметил, что он не один. Рядом шел другой верблюд, а на верблюде сидел Байджу.

Монгол уже несколько минут ехал рядом, но, оставаясь верным себе, вступать в разговор не торопился.

Поначалу Джим недооценивал Байджу. Невзрачный человечек не произвел на Джима впечатления. Мало того что монгол был небольшого роста, он еще и в седле сидел сгорбившись. Но первое впечатление оказалось ошибочным. Манера держаться в седле таким странным на первый взгляд образом объяснялась непринужденностью. Пожалуй, во всем караване никто не чувствовал себя верхом на верблюде так же свободно, как Байджу.

В отличие от ибн Тарика, монгол был немногословен. Разговор с этим маленьким человечком приходилось поддерживать Джиму. Байджу, как правило, ограничивался лаконичными ответами.

И хотя Байджу относился к Джиму дружелюбно, по разговорам с монголом трудно было судить о его мыслях и намерениях. А прочитать что-нибудь на его обтянутом желтой кожей скуластом лице с раскосыми, ничего не выражающими глазами было попросту невозможно.

— Скоро остановимся на ночлег, — сказал Джим. — Холодает, хотя в этом нет ничего удивительного — мы все выше и выше поднимаемся в гору. — Джим посмотрел на Байджу. Под кольчугой монгола была всего лишь одна рубашка, правда сшитая из тонкой ткани. — Не холодно в горах в одной рубашке?

— Рубашка шелковая, — лаконично ответил Байджу.

Как это Джим сам не догадался? На Востоке монголы были не последними людьми, и шелковые рубашки не должны быть им в диковинку.

— На Западе под кольчугу обычно надевают льняную рубаху. Предпочитаешь одеваться по-другому?

— Шелк помогает вытаскивать стрелы. Когда стрела попадает в человека, шелк уходит вместе с ней в тело. Стоит легонько потянуть за материю, как стрела выходит наружу.

Джим мысленно содрогнулся. О таком использовании шелка он никогда не слышал. Правда, ничего удивительного в том, что этот материал имеет свойство растягиваться, не было. И уж лучше вытащить стрелу из тела с помощью шелка, чем рвать живую плоть с помощью грубой силы. Хотя, если как следует подумать, поспешное извлечение стрелы из тела может не привести к добру.

— Монголы используют зубатые стрелы?

— Всегда.

— А разные племена используют различные стрелы?

— Одинаковые.

— На Западе пользуются разнообразным оружием, — сказал Джим. — Одни носят короткие мечи, другие — длинные. По одежде и оружию человека можно определить, откуда он родом. А как различить монголов?

— Глазами.

Джим понял, что получил, видимо, исчерпывающий ответ.

— И все-таки как? — Джим предпринял еще одну попытку получить нужные сведения. — По одежде, оружию или по каким-то другим признакам? Как различить этих людей?

— Глазами. Смотришь и видишь.

— А те монголы, с которыми мы можем столкнуться, откуда они?

— Из Золотой Орды. — Байджу свесился с седла и плюнул.

— Твои соплеменники? — спросил Джим.

— Нет. Я из Ильского ханства. Мы обороняем наши земли от набегов Золотой Орды с севера. Ханы из рода Джучи не оставляют нас в покое.

— Монголы из Золотой Орды поддерживают отношения с ассассинами? Среди ассассинов есть монголы?

— Нет, — ответил Байджу. — Ассассины не воины. Монголы — воины.

— Ибн Тарик сказал, что ассассины нам не страшны. Караван слишком велик, — заметил Джим.

Байджу поднял голову, посмотрел Джиму прямо в глаза и отвернулся. Джим успел достаточно хорошо узнать маленького монгола, чтобы понять: Байджу отнесся к словам ибн Тарика с презрением. Монгол не разделял уверенности молодого мыслителя в боеспособности каравана.