Дракон и Пепел (СИ)

«Какую вещь?» – поинтересовался Тоги без особого интереса.

– Мой артефакт, – виновато понизив голос, объяснил юноша, – тот, который ты велел мне беречь.

«Растяпа».

– Злой ты какой-то. Я к тебе как к другу, а ты… Пойду я пожалуй, а ты сиди тут один, – обиженно буркнул Томми поворачиваясь к дракону спиной и направляясь в сторону большого костра, у которого повариха Мия потрошила здоровенных пучеглазых окуней.

Тоги проводил друга хмурым взглядом и отвернулся к стене. Он понимал, что зря нагрубил Томми, уж тот-то меньше всего был виноват в его неудачах, но засевшая в душе досада не отпускала. Что за глупое пророчество! Где теперь взять человека, способного вернуть огонь, да еще и не просто взять, а прийти к нему на помощь. Да и есть ли такой человек на земле? Если есть, то наверняка он великий волшебник, сильный и умелый. А такой разве попадет в безвыходную ситуацию, из которой можно было бы его спасти?

– Тоги… Тоги! – голос Джил прозвучал над ухом и дракон резко вскинул голову, напугав девушку, которая от неожиданности взвизгнула и подпрыгнула.

«Что случилось?» – мягко спросил Тоги, чувствуя, как при виде загорелой циркачки злая досада отступила, уступив место привычному волнению.

– Я сегодня ездила на рынок и подслушала, как крестьяне болтали о каких-то людях, что расспрашивали местных про дракона.

«Какие люди?» – Тоги приблизил к лицу девушки голову.

– Не знаю, я попыталась расспросить, но никто не стал со мной разговаривать, – девушка тревожно посмотрела другу в глаза.

«Понятно» – коротко ответил тот, отводя взгляд в сторону.

– Тоги…

«Что?»

– Я боюсь за тебя…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ Воин Ветров

Ей было далеко за тридцать, но смотрелась она совсем юной девочкой. Юной, свежей и невинной. Ее изящное тело выглядело по-детски гибким и немного неуклюжим, но неуклюжесть эта лишь придавала больше обаяния и шарма. Позолоченные волосы вились тугими кольцами и сыпались на спину водопадом, высокий, как у олененка, лоб и капризные маленькие губки предавали нежному личику еще больше инфантильности, столь неуместной, при таких глазах. Глаза резко контрастировали с остальной внешностью. Ледяные, пронизывающие своей пустотой, они не дарили ни капли надежды на спасение…

Ее звали Клодия – ужас Фирапонты. При встрече ее называли госпожой-благодетельницей, за глаза – потрошительницей, а в самых сокровенных мыслях желали подохнуть поскорее. Эту наивную мечту уже много лет лелеял каждый житель Фирапонты, под страхом расправы пытаясь загнать такую мысль на самое дно собственного разума, чтобы не разузнали, не пронюхали, не донесли…

Слава небу, последнее время госпожа-благодетельница редко выбиралась из шикарного дома в Пане – торговом поселении – самом крупном в этой малонаселенной местности. Люди смогли вздохнуть спокойнее – отсутствие бессмертной колдуньи с ее свитой на улицах было однозначно добрым знаком, хотя, добрым ли? Ведь обычно, когда Клодия так надолго исчезала в своей норе, это становилось предзнаменованием скорых расправ и изуверств.

И все же то утро в Пане выдалось спокойным для рядовых жителей, и совершенно невыносимым для обслуги дома Клодии.

В то утро добрая половина служанок и слуг сменили цвет своих волос на серебряно-белый. Это произошло, когда по открытой галерее жилого этажа прогремел голос госпожи-благодетельницы:

– Кто посмел?! Я спрашиваю, кто посмел это вытворить?! Повариху ко мне, быстро! Живо!

Тучная, неповоротливая повариха, услышав пронзительный крик, позеленела лицом и, кажется, в тот же миг скинула половину своего веса. На дрожащих, подкашивающихся ногах она поплелась на открытую веранду, где изволила завтракать Клодия.

Хозяйка уже ждала с недовольной миной на капризном лице. Глаза ее были прикрыты от солнца полями плетеной по апарской моде шляпы, и это позволило бедной поварихе удержаться и не упасть бездыханной – единственного взгляда в жуткие глаза хозяйки вполне хватило бы для такого исхода дела.

– Посмотри сюда! Что это за дрянь в моей тарелке? – Клодия многозначительно ткнула пальцем в перламутровое блюдо.

Посреди блюда возилось что-то белое. Пока повариха таращила глаза, пытаясь разлепить ссохшиеся губы, голос подал сосед Клодии – высокий широкоплечий молодец, про таких обычно говорят кровь с молоком.

– Чего ты завелась, это же просто рис! – заулыбался он, скаля ровные ряды белых широких зубов.

– Просто рис? – зверея, сорвалась на него Клодия. – Это опарыш, Шайя – придурок!

Услышав свое имя и приуроченное к нему оскорбление, громила насупился с глупым видом обиженного ребенка и замолчал.

– Какого демона в моей тарелке с завтраком делает опарыш?! – колдунья вновь напустилась на бедную повариху.

Та, хоть и стояла ни жива ни мертва, все же сумела как-то выдавить из себя, пропищать:

– Я не знаю, госпожа – рис был наилучший, и я перебрала его лично трижды зернышко к зернышку, и перемыла…

– Не лги мне, тварь! Отвечай, чья это шутка!

– Шутка! Ха-ха! Какая смешная шутка! – тут же расплылся в улыбке здоровяк, за что получил от взбешенной Клодии очередную порцию оскорблений: