Дракон и солнце 3. Луна, звезда (СИ)

- У меня, представь себе, та же беда, - саркастично улыбнулся Джон. - И даже хуже. Наши южные лорды разбегутся с блеянием, едва я начну говорить. Они не видали того, что видели мы с тобой.

- Ха, - выпучил глаза Тормунд и залихватски опрокинул в себя рог. - А помнишь, как мертвяки перли по озеру? Лезли к нам наверх прямо друг по дружке, а этот меченый, Пес, троих одним ударом!..

- Помню, как тебя чуть не сволокли в это самое озеро, - усмехнулся Джон.

- Помню, как тебя туда сволокли, - захохотал великан и пошел искать еще выпивку. Погрохотав какими-то дровами, он наконец-то преуспел и вернулся к столу с новым мехом и широкой ухмылкой поперек рыжей бороды. - А теперь ты, стало быть, предлагаешь повторить все заново? Да у меня дочки едва пережили прошлый раз, смазливое ты отродье.

- Я красивее их обеих вместе взятых, ты сам сказал, - качнулся на грубом чурбане Джон. – А красивым все позволено. В том числе приносить дурные вести.

И он пытливо заглянул в свой рог, в котором почему-то почти ничего не осталось. Стоило лишь привыкнуть к обжигающей горло кислятине, как она полилась туда сама собой.

Любопытно, а каково летать пьяным?..

 

*

 

Тем же вечером выяснилось, что летать пьяным совершенно не интересно. Лежишь в лапе дракона, ничего вокруг себя не видишь, тошнит и мерзнут свисающие из горсти ноги. Жизнь кажется бессмысленной и потраченной зря, а дома ждет жена, которая еще долго будет отчитывать его за глупый риск. И она вряд ли станет слушать, что Одавинг даже не пустил его к себе на спину, заявив, что разбившийся в лепешку Король Севера здесь никому не нужен.

Впрочем, к тому моменту, как до Джона добралась разъяренная Дени, того уже на все корки распек Нуминекс, так что ей оставалось только пожалеть несчастного мужа, которого дракончик своим: “Пьющая мать – горе в семье!” успел довести до самых настоящих слез. Теперь королева сменила гнев на милость и лишь пыталась сообразить, как снять любимого с крыши, куда его по настоянию Нуминекса высадил Одавинг. Пока что диспозиция оставалась следующей: Дени жалеючи смотрела на Джона, возмущенный дракончик раздувался и тощал, а пьяный Старк обнимался с горгульей и, запинаясь, провозглашал, что готов обратиться даже к Молаг Балу, если тот сможет помочь им в неравной борьбе. Словом, дела обстояли совсем плохо и спас ситуацию лишь подоспевший Салокнир, который, филигранно работая коготком, перетащил Джона к Нуминексу в гнездо. Тот потянул на себя знакомый волчий воротник, закопался в плащ и наконец-то заснул.

- И ведь так и не проболтался, зачем ему эта преступно богатая свадьба, - недовольно мотнула головой Дени.

- Учитывая то, с каким аффектом он тут поминал Молаг Бала, - протянул Нуминекс, - я бы посоветовал начать беспокоиться.

 

*

 

Проспавшись и получив от дракончика повторный нагоняй, Джон опять засобирался в дорогу. На сей раз он почему-то направился прямиком к Дрогону, долго о чем-то с ним шептался, а потом, бестрепетно забравшись на драконью спину, умчался в неизвестном направлении. Когда Дени вышла на поле навестить детку и прогуляться до Белой Гавани по делам, обнаружилось, что Лорда-Мудреца умыкнул муж. Одавинг с Салокниром только разводили крыльями.

- Что он творит? - беспомощно спрашивала Дени. - Не упал вчера, хочет убиться сегодня?

- Они отправились в Черный Замок, - сообщил Одавинг. - Якобы посмотреть, насколько там все плохо.

- И это полная чушь, поскольку он там уже был, - добавил Салокнир, - и прекрасно знает, насколько все плохо.

- Но почему Дрогон? - недоумевала она. - Эти двое, мягко говоря, не слишком ладят.

- Нам тоже интересно, - сощурился Салокнир. - И мы вполне можем полететь и посмотреть, что они затеяли.

- Меня возьмите! - истошно заорал прилетевший Нуминекс и тут же, не слушая ответа, плюхнулся к Одавингу на спину, вцепившись коготками в костяной шип.

- Куда ты лезешь, наглая мелочь?! - взревел тот, дергая спиной.

- Я хочу к маме, - упирался дракончик. Согнать его так и не удалось.

И так драконий отряд вылетел из Винтерфелла и отправился в погоню за блудным Довакином, от которого было совсем уже непонятно чего ждать.

Одавинг и Салокнир умостились на Стене, и Дени, сощурившись, глянула с головокружительной высоты на замок. Далеко внизу, заняв большую часть двора, расселся душенька Дрогон. В уголке стоял Джон - весь в черном и словно бы какой-то скособоченный. Нуминекс спорхнул со спины Одавинга и, кружась, начал снижаться.

- А мне-то туда как… - завозилась Дени, и Одавинг дунул на нее:

- Файм!..

- И-и-и! - заверещала бедняжка, пушинкой плывя вниз. Джон поднял голову и в ужасе замер.

Дрогон поймал ее на крыло и дал сойти на снег с достоинством, более подобающим королеве. Дени одернула одежду и деловито похрупала по снегу к мужу.

- Здесь меня и убили, - сказал тот, махнув рукой в угол двора.

Она запнулась и остановилась, как вкопанная. Темный, унылый угол, простой, почти нищенский - обычный, как тележная колея на дороге, страшный и окончательный в своей будничности. Вот прямо здесь?..