Дракон и волчица

Сам город, по правде говоря, выглядел довольно странно для начала XXI века. В отличие от других крупных полисов, он был больше похож на какую-то огромную средневековую деревню. Одноэтажные домики с маленькими окнами и красными черепичными крышами. Дворики с, развешанным на верёвках, бельём, а также с прополотыми грядками, цветами на подоконниках и апельсиновыми деревьями. Крохотные закусочные на несколько столиков, торговые лавки, кузни и колёсные мастерские. И никаких паромобилей и паробусов на улицах. Никакой копоти и угольного дыма. Никаких современных высоток и заводских труб. Для тех, кто впервые приезжал в Палермо, город казался каким-то пришельцем из прошлого. Прямиком из тех далёких времён с рыцарскими турнирами, цеховыми мастерскими и первыми купеческими гильдиями. В своё время столица Сицилии считалась довольно богатым торговым городом. Свою роль здесь играло выгодное расположение на пересечении крупных средиземноморских маршрутов. С тех пор многое успело измениться. После того, как остальная Европа покрылась густой сетью железных дорог, порт быстро потерял своё былое значение и пришёл в упадок. Теперь он использовался в основном для снаряжения каперских рейдов и как перевалочный пункт для наёмников и крупных партий индийского опиума.

Ближе к центральной части города начали, наконец, появляться довольно обширные трёх и четырёхэтажные дома местных аристократов и военной элиты. Именно здесь Фалангусу и его спутникам повстречалась длинная траурная процессия, медленно тянувшаяся в сторону городского кладбища. Огромное количество народа. Тысячи и тысячи дворян и мелких землевладельцев собрались здесь, чтобы проводить в последний путь своего доброго герцога. Для потомков норманнов и германцев Харольд был хорошим правителем и храбрым военачальником. Правда, уже среди коренных сицилийцев он не мог похвастаться такой же безграничной любовью и популярностью. Может поэтому в длинной веренице голубоглазых блондинов и шатенов лишь изредка мелькали их смуглые лица и кучерявые волосы.

Через четверть часа похоронная процессия остановилась. Тело Харольда медленно внесли на семейное кладбище в восточной части города. Следом вошли лишь члены семейства, близкие родственники да знатные сицилийские аристократы. Остальным пришлось толпиться за оградой и на ближайших улицах. Гроб опустили на землю рядом с вырытой могилой. Чуть в стороне горько плакала вдова Инга. Тихонько всхлипывала шестнадцатилетняя дочь и будущая императрица — Елена. Молча скорбил старший сын, а ныне глава дома Хортхольдов — Бергольд. Местный священник принялся читать долгую молитву. Церемония длилась ещё около часа. Всё это время Фалангус лишь терпеливо ждал. Он не мог уйти, прежде чем закончатся похороны. Это было бы слишком большим оскорблением для всего семейства Хортхольдов. Несколько минут назад он, наконец, открыл своё лицо перед гостями. Сбросил с головы капюшон и встал рядом с родственниками и друзьями покойного. По рядам прошёл тихий удивлённый шёпот. Многие из семейства герцога были весьма удивлены, заметив рядом с собой столь важного и заметного гостя. Вскоре гроб с телом Харольда оказался засыпан толстым слоем земли. Церемония постепенно подходила к концу. Священник сказал последние слова молитвы. Вдова, напоследок, громко расплакалась, и гости начали неторопливо расходиться по домам.

Когда семейное кладбище почти опустело, к Фалангусу подошёл старший сын покойного Харольда. Бергольд Хортхольд был мужчиной лет тридцати. Известный во всём Средиземном море пират и мореход. Невысокого роста, но крепкий и коренастый. С суровым, покрытым глубокими шрамами лицом, копной русых волос и густой бородой.

— Император Фалангус, благодарю вас, что пришли почтить память моего отца. В последние дни жизни он говорил о вас много добрых слов.

— Харольд был хорошим человеком. Надёжным другом и союзником.