Дракон и волчица

Первый и единственный раз Лектор был женат двадцать пять лет назад, по требованию своего отца Нарроса Кардини. Для того брак сына был лишь возможностью укрепить отношения с могущественным в те времена, соседним домом Марганиусов. Впрочем, после его быстрой и неожиданной для всех кончины, Лектор сразу сменил приоритеты во внешней политике. Дом Марганиусов всегда был для Кардини словно та кость в горле. Слишком много спорных вопросов и спорных территорий. Впрочем, к открытому противостоянию Лектор тогда ещё не был готов. Он вообще не любил рисковать, доверяя свою судьбу солдатам и генералам. Ввязываться в войну, по его мнению, стоило лишь, имея многократное превосходство над силами соперника. А до этого все проблемы необходимо решать исключительно чужими руками. Так всё, кстати, и произошло. В то время, тридцатидвухлетний Лектор Кардини уже был весьма опытным и искушённым политиком. Пол года напряжённых, закулисных интриг, и дом Марганиусов был полностью уничтожен руками повстанцев и армией сербского короля Стефана IV. Когда уже отгремели последние крупные битвы, Лектор, наконец, вступил в войну. Что самое смешное, он даже объявил себя защитником «союзного», римского дома Марганиусов. Формальным поводом была защита имперских провинций Венеция и Северная Далмация от армии сербов. За это глава дома Кардини, в своё время, даже получил лавры спасителя Римской Империи. Правда Лектору тогда так и не удалось «повоевать» с захватчиками. Это просто не входило в его планы. Когда его армия встретилась с армией Стефана IV у города Любляна, оба правителя, вместо того чтобы сразу двинуть друг на друга полки, подписали мирный договор и поделили между собой обширные земли на северо-западе Балканского полуострова.

В итоге Лектор Кардини практически без единого выстрела присоединил к своему дому территории Венеции и Северной Далмации и получил полный контроль над Адриатическим морем. Многие в империи тогда ещё шушукались о его тайных переговорах со Стефаном IV, но дальше разговоров дело так и не пошло. Ни у кого не было никаких доказательств. Лектор хорошо умел подчищать за собой следы. Единственная, кто владел кое-какой информацией по этому делу, была его жена — герцогиня Альба из поверженного дома Марганиусов. Впрочем, она так и не успела ничего поведать миру о тайных интригах своего мужа. Спустя всего месяц после окончания войны, она слегла от тяжкой неизвестной болезни и быстро скончалась, несмотря на все старания лучших докторов. На похоронах Лектор ещё так правдиво изобразил из себя несчастного, убитого горем супруга. Ради очередной ступеньки к власти он готов был пойти даже такой откровенный фарс. Для величия собственного дома, зачастую, приходится быть предельно жестоким и бескомпромиссным. На своём пути к власти, ему ещё не раз приходилось убивать и мучить в пыточных камерах своих врагов. Это вполне нормально. После смерти последнего драконокоронованного императора, такое ведение дел стало вполне уместным в среде финансовой и политической элиты государства.

Едва в империи утих шум по поводу уничтожения дома Марганиусов, как в другом конце страны тут же началась новая война, ещё более странная и непредсказуемая. Король Испании Хуан I, до этого мирно правивший не самым большим и далеко не самым богатым государством на задворках Европы, неожиданно для всех собрал сильную армию и двинул её против могущественного римского дома Пунио, контролировавшего тогда две трети Пиренейского полуострова. Такого исхода не ожидал никто. Войска прославленного полководца герцога Филиппа Пунио в трёх крупных битвах потерпели сокрушительное поражение и вынуждены были отступить к окрестностям своей столицы Барселоны. Лишь заступничество короля Франции и Римского императора спасли его тогда от полного разгрома. 14 марта 1988 года тяжело раненный в позвоночник герцог был вынужден заключить с королём Хуаном I унизительный для себя мирный договор. По условиям капитуляции, он передавал Испании все свои территории за исключением Барселоны и узкой полоски суши на восточном побережье полуострова. В Испании этот день до сих пор отмечают, как важнейший национальный праздник. Для дома Пунио, это напротив — день национального позора и самая чёрная страница в их истории. Все последующие двадцать с лишним лет они лишь с ужасом ожидали новой войны, которая, скорее всего, уже навсегда положит конец их древнему и благородному семейству.