Дракон клана Натхая

– Проклятый граф Бретани надеется захватить мои земли! «Папа» будет хлопать в ладоши, если это произойдет! – прокричал Роберт громче музыки. Ансгар вздрогнул.

– Не имею ни малейшего…

– Да, да, это я уже слышал, – махнул он на него рукой, и, бесцеремонно прервав разговор, покинул зал.

Звуки музыки стихли, шаги эхом отскакивали от стен. Король брел по коридорам замка, нуждаясь в уединении.

– Граф Бретани – Ален третий, видно сошел с ума, раз решил тягаться со мной, – раздраженно ворчал он. (Граф ударил его в самое больное место – по чувству собственного достоинства, и Роберт сокрушался из-за этого сильнее, чем из-за разразившейся войны.)

Луну заслонили облака. Он вдохнул прохладный воздух ночи, оперевшись о балюстраду ладонями. Внизу, в темноте, за стенами замка горели огни домов, по долине разносился звонкий смех. Король чувствовал небывалый груз на своих плечах, ведь он должен был заботиться о своих людях. Но как оказалось, о себе Роберт заботился больше: амбиции затмевали для него весь белый свет.

Где-то в вышине, за вытянутым облаком, мелькнула тень. Он присмотрелся и уловил движение: еле заметное, быстрое. Роберт не встречал птицы, способной так быстро летать. Движение повторилось, и ему показалось, будто из-под облака выглядывает длинный чешуйчатый хвост. Он затряс головой, заглянул в опустошенный кубок, и отправился спать. Той ночью ему снились золотые с вертикальными зрачками глаза и грубый, зловещий, леденящий душу смех. А под утро воспоминания о ночном госте растаяли.

* * *

Войска Бретани продвинулись, нацелившись на Фалез. Король присоединился к сражению – в надежде поднять боевой дух воинам. Кровь оросила нормандские луга, сотни рыцарей пали, и столько же были ранены. Противник превосходил их числом, приближаясь к стенам замка. Лязганье мечей и яростные крики приглушили звуки природы, ведь царь ее – человек – сражался за право владеть дарами, которые по своей извечной глупости считал своими.

Конь Роберта пал, изрыгая пену и кровь. В какой-то момент, размахивая мечом, король заметил призрачный силуэт. Вначале силуэт не имел очертаний, но затем начал подрагивать, и они проявились. И вот Роберт «Дьявол», отбивая очередную атаку, замер, ведь посреди поля видел чудовище. Огромные рога венчали чешуйчатую голову, ноздри были необъятных размеров, золотые глаза светились.

Чудовище разинуло пасть и с шипением обдало людей густым дымом. Плотная масса обволокла войско Бретани, лишая их видимости, и нормандские рыцари победили. Захоронив павших, люди праздновали победу и оплакивали родных. А король не мог найти себе места. «Неужто я схожу с ума?», – думал он, кляня проклятие, преследовавшее его столько лет.

С того дня чудовище стало являться ему каждую ночь. У него были мощные когтистые лапы, острый гребень на спине, рогатая голова, и небольшой рог на морде. Оно часто меняло облик, но обычно было цвета свежей крови, и пахло соответствующе. Роберт знал этот запах – запах войны. Он ни разу не видел его целиком, но, судя по внушительным размерам передней части туловища, мог предположить, что оно исполинское. Существо внушало страх, рядом с ним пробуждались самые глубинные его монстры. Королю казалось, будто он пребывает в своем личном Аду, где страшная тварь приставлена истязать его, как только солнце заходит за горизонт.

Ведомый страхом, он начал перерывать библиотеку в поисках ответов, но из всего многообразия книг обнаружил лишь одно упоминание о духе, уничтожавшем людей, испепеляя целые поселения. Когда-то совместными усилиями жрецов он был заточен обратно в лоно матери Земли. Краткая строчка, ради которой он прозябал среди пыльных полок, разозлила его, и Роберт запустил книгу в стену.

Во сне он оказывался в пещере: место встречи никогда не менялось. Очнувшись там в который раз, король все еще старался унять дрожь. Клыкастая пасть обдала его воздушным вихрем, и он повалился, расцарапывая спину о камни. Глаза чудовища сверкали золотом даже в кромешной тьме. Слегка наклонившись, оно фыркнуло, и раздался его громоподобный голос:

– Обо мне нет упоминаний в замке, – короля прошиб пот. – Если бы ты был чуть умней, искал бы у монахов, – интонация чудища создавала иллюзию, и Роберту казалось, что оно улыбается. – Займись лучше земными делами, позаботься о судьбе сына. – Роберта колотила мелкая дрожь.

– Что это значит? – выдавил он, обхватывая себя за плечи.

– Родитель должен заботиться о своих детях, – повернулось оно так, чтобы его видеть, сверкая ярким золотым глазом. – Твой сын бастард. Кто направит его, когда тебя не станет? – чудовище издало человеческий смешок.