Дракон. Книга 2. Назад в будущее

— Есть малые опасности, смотритель Лю, а есть опасности большие, — ответил Фэй Лун. Чижиков и Сумкин шли сразу за ними, и им все хорошо было слышно. — Мудрость состоит в том, чтобы правильно оценить их, и я, ничтожный, тешу себя надеждой, что немного к постижению этой мудрости приблизился. Вам, смотритель, ведомо о тех людях в черном, что напали в ночи и легко уничтожили солдат, которыми командовал брат ваш Лю Кан.

Лю Бан кивнул: ведомо — хотя Фэй Лун не спрашивал, а утверждал.

— Так вот, советник Гао в сравнении с ними — малая опасность. Мне надо было увидеть людей черного клана своими глазами, — пояснил Фэй Лун. — В рассказах и слухах они представали могучими неуловимыми воинами, и я опасался, что так оно и есть на самом деле. Именно поэтому я позволил людям твоего брата связать меня и разорить мое книгохранилище. И я увидел этих людей. Они называют себя хранителями Чи-ю и в хитрых уловках продвинулись весьма далеко. Их стихия — ночь, их планы коварны и исполнены тьмы. Дошло до того, что некоторые из них проникли в императорский дворец, чтобы убить владыку Цинь, выдавая себя за хранителей амулетов Желтого императора, за нас!.. — Фэй Лун огладил бородку. — Я узнал достаточно. Мы нанесли черному клану несколько серьезных поражений, многих их людей истребили, ибо нельзя было оставлять в живых сии порождения древнего зла. Клан Чи-ю бежал, рассеялся, а оставшиеся в живых затаились. Мы должны полностью их уничтожить, но сейчас — сейчас следует быстрее идти в столицу.

До Сянъяна добрались без происшествий — всем на удивление. Перед выходом на столичный тракт Фэй Лун принял необходимые меры: велел Чижикову, Сумкину и Нике закрыть лица тряпками до самых глаз, а с Федора велел еще и очки снять. Сумкина вели под руку. Маскировке подвергся также и благовещий зверь Шпунтик — для него из дерюги соорудили нечто вроде кулька, откуда кот при необходимости мог выглядывать. Уговорить Шпунтика довериться объятиям импровизированной клетки оказалось довольно затруднительно, и Чижикову пришлось попросить всех удалиться на приличное расстояние, потому что на обращения вроде «о великий благовещий зверь!» Шпунтик реагировал совершенно адекватно, то есть понимал: главный здесь он, а потому нечего трясти перед ним всяким тряпьем. Оставшись с котом наедине, Чижиков поговорил с ним по-свойски, объяснив, какие ужасные вещи могут случиться со Шпунтиком, если он не покорится и не будет вести себя как можно более незаметно. Разбалованный постоянными поклонениями, кот особо не поверил, но, получив тычка, снизошел до просьбы и был упакован. Чижиков повесил сверток на бок.

Можно было выступать.

Тракт оказался довольно оживленным: мимо как раз тянулся целый караван из телег, влекомых мулами и быками. К нему и присоединились — Фэй Лун быстро договорился с хозяином одной из телег; тускло блеснул маленький серебряный слиток. Телеги тащились неспешно, но когда солнце начало клониться к закату, впереди показался Сянъян.

В город входить не стали, да это уже и не было возможно: на привратной башне ухнул барабан и ворота стали закрываться на ночь. Телеги разорвали караванное построение — некоторые устремились к лепившимся снаружи к городской стене домам, а часть осталась на дороге. Путники распрягали мулов, готовясь провести ночь под телегами.

Поблагодарив подвезшего их торговца, Фэй Лун спрыгнул наземь и направился к городской стене; следовало найти комнату на постоялом дворе, пояснил он. И такая комната довольно быстро нашлась — на полу циновки, маленькое оконце в глинобитной некрашеной стене, тусклая, глиняная же, масляная лампа. Здесь Фэй Лун всех и оставил, а сам в сопровождении одного из своих бойцов отправился в «одно место, чтобы подготовить все к проникновению в сокровищницу». Ника неожиданно решила пойти с Фэй Луном, но тот мягко и настойчиво воспротивился.

Лян Большой с Куном вышли в надвигающуюся ночь и вскоре вернулись с едой — рисовыми колобками, кой-какими овощами, вяленым мясом и неизменной брагой. Закрыв изнутри дверь и приперев ее для верности секирой, путники освободили из заточения благовещего зверя, а Сумкин со вздохом облегчения надел очки. Зверь тут же начал вылизываться, выразительно поглядывая на Чижикова: видишь, как меня испачкали, а ведь я себя вел тихо и был так незаметен!

Котя выдал Шпунтику вяленого мяса.

Шпунтик утешился.

В ожидании возвращения Фэй Луна время текло медленно. Скудно светила масляная лампа.

— Посмотреть Сянъян… — мечтательно прошептал Сумкин, усевшись рядом с Котей у дальней стены и отключив переводчик. — Увидеть Сянъян и умереть! Пойдем, а? Покурим заодно.

— Да ночь же! — ответил Чижиков. — И зачем тебе этот Сянъян сдался?

— Нет, ты не понимаешь, старик! Это же циньский Сянъян, он до наших дней не сохранился! Древнекитайская столица, да о таком каждый может только мечтать!

— Уймись, Федор Михайлович. Ты вон уже полный узел сувениров натырил. Все тебе мало.