Дракон (ЛП)

Я не смотрела на него. Используя свой свет и металлический каблук органического ботинка, я выругалась себе под нос на прекси…

А потом пинком вышибла дверь леди-ящерицы.

Глава 33. Книга и ящерица

Она оказалась вообще не заперта.

Дверь, я имею в виду.

Комната за ней также не оказалась лабораторией, что стало облегчением. Вроде как.

Это была определённо не лаборатория со столами из нержавеющей стали и препарированными особями. Здесь также не имелось кучи мёртвых тел в клетках как в другой лаборатории, которую мы посетили ранее тем же днем.

Полагаю, это могло быть своеобразной компьютерной лабораторией, более высокотехнологичной и стерильной версией каморки Данте на корабле, где стояли ванны с живыми щупальцами, коробки с запчастями, пахнущие плесенью растительные источники пищи, игрушечные динозавры, фастфуд, ракетки для пинг-понга, старомодные мониторы и разномастные ВР-дисплеи.

Компьютерная комната Данте всегда умудрялась пахнуть как канализация с отходами и мужская раздевалка.

Комната Новак, напротив, была безупречно чистой; здесь была лишь тихо гудящая техника, встроенная в стены, полы и несколько терминалов. Один угол отводился под ряд мониторов, где вокруг места для оператора мерцали разные изображения.

Мой взгляд метнулся туда и сосредоточился на узкоплечем теле с седыми волосами.

Она сидела в кресле с низкой спинкой, отвернувшись от меня.

Я посмотрела на её затылок, затем взглянула на ВР-проекции. Они были единственным, что двигалось в комнате; сама женщина оставалась столь же неподвижной, как и оборудование вокруг неё. Она не перевела взгляд, когда я прошла глубже в комнату, а сидела абсолютно неподвижно в мягком кресле на колёсиках, и аккуратно уложенные белые волосы смотрелись на её голове как шлем.

Выше я видела своё лицо с протезами, смотрящее в объектив. Мой образ сердито уставился в камеру, и глаза светились под карими контактными линзами.

Изображение застыло, мое хмурое выражение и aleimi застыли на экране.

Осознав, что эта запись наверняка уже отсылается на их станцию охраны, я закончила пересекать комнату целенаправленными шагами.

— Мост! — Даледжем буквально выкрикнул моё имя. — Бл*дь! Они идут! Они идут сюда! Делай это и уносим ноги!

Он оставался возле двери.

Я всё ещё была достаточно погружена в свой свет, чтобы чувствовать — он остался там, чтобы вытащить меня в случае, если дверь за мной заблокируется, или они накроют комнату какой-то сеткой. Он уже частично вскрыл панель безопасности снаружи двери.

Он продолжал дёргать органический корпус, пока кричал мне внутрь.

— Выбирайся оттуда, Элисон! — произнес он с эмоциями в голосе. — У тебя одна минута. Иначе я сам тебя вынесу!

Я кивнула, но едва слышала его слова.

Экран рядом с тем, на котором всё ещё виднелось моё сердитое лицо, только что ожил. При этом проекции виртуальной реальности, показывавшие чертежи какой-то огромной структуры, исчезли.

Мой взгляд метнулся к новому экрану. Какое-то мрачное чувство закралось в моё нутро, когда из темноты похожего на стекло дисплея начало проступать лицо.

На этой чёрной поверхности появился Дракон, смотревший прямо на меня.

Прозрачные радужки. Глаза, так сильно похожие на глаза Ревика.

Они смотрели на меня с лица под серо-зелёным органическим намордником, смыкавшимся сзади на чёрных волосах. Он смотрел как будто прямо на меня.

Когда позади него появился свет, я осознала, что он смотрел в ту же камеру над дверью — ту самую, что запечатлела меня на соседнем экране.

Его глаза улыбнулись камере. Улыбка меня нервировала; от этого по моему телу пробежала дрожь, и я почти задалась вопросом, не мне ли он улыбается.

Затем он опустил лицо вместе с улыбающимся взглядом.

Я видела, как в его глазах вспыхнул свет, тот тёмно-зелёный свет, полыхавший в его радужках словно живая сила. Он перевел взгляд на панель, возле которой сейчас стоял Даледжем, и за органическим металлом раздалась вспышка, за которым последовало облако тёмного дыма.

Полагаю, это объясняло, почему дверь была открыта, когда мы пришли.

В отличие от меня, он не потрудился пинать панель.

Он просто наклонился, повернул ручку и открыл дверь, войдя внутрь.

На этом запись не застыла, как это случилось с моим лицом; запись продолжилась. Как только он вошёл внутрь, всё переключилось на внутренние камеры, показавшие с нескольких сторон его угрожающий силуэт, косматые чёрные волосы, униформу армии США. Церемониальный нож, который я помнила, был просунут в петлю на поясном ремне.

В отличие от ситуации со мной, когда он вошёл, женщина с белыми волосами повернулась, резко крутанувшись в кресле. Она подняла руки, губы быстро задвигались, когда она заговорила.

Звука не было.

Должно быть, он сказал что-то в ответ — или ртом, или своим разумом, потому что она помедлила, словно прислушиваясь, а потом снова заговорила, но как будто громче или выразительнее, если судить по тому, как открывался её рот.

Затем что-то случилось.

Я видела, как она обмякла в кресле, её глаза остекленели.

Она выглядела точь-в-точь как машина, которую выключили.