Дракон мелового периода

— Все, хватит, — прервала я его. У меня голова шла кругом от латинских названий. Но я не сказала Хохланду, что последнее из них я слышала в «Скептике» не далее как сегодня днем. — И что же, они все сгорели? Какой ужас!

— Да, колоссальная утрата, — согласился Хохланд, впрочем, без особого трагизма. — Но надежда еще не потеряна. Дело в том, что мы не знаем, сгорели эти книги или нет. В хранилище, насколько я помню, было пять подземных этажей. Самые редкие книги содержались на последнем, пятом. Я не знаю, в каких условиях они хранились, но обычно такие раритеты держат в ячеистых несгораемых шкафах с шифровыми замками. Пятый подземный этаж вполне мог уцелеть. Чисто теоретически, разумеется.

— Насколько мне известно, туда так и не смогли добраться? — продолжала я тянуть из Хохланда сведения.

— Именно так. Академия потратила огромные средства на расчистку завалов, но пока все впустую. Впрочем, надежды они не теряют, и, говорят, этой осенью будет предпринята очередная попытка пробиться на нижние ярусы…

Надо спешить, подумала я. Пока меня не опередили. Да еще этот «черный археолог» из вагончика, чтоб ему ногу подвернуть, мешает мне заниматься изысканиями и таскает книги прямо из-под носа. Ну ничего, я его переиграю…

— Я ответил на ваш вопрос? — спросил Хохланд.

Я кивнула, сказала «спасибо» и убрала тетрадь в сумку.

— Я так понимаю, на сегодня хватит? — правильно истолковал мой жест Хохланд. — А могу в свою очередь я поинтересоваться: зачем вам эти сведения?

— Да так, в Интернете нашла какое-то интервью и решила узнать побольше, — сказала я полуправду. — Правда, просто интересно. Как там огненные черви книги проедали и отдельные слова выгорали, это же круто!

— Ну что ж, тогда ступайте, — со вздохом произнес Хохланд. — У Тони есть ваш телефон? Я вам позвоню, когда появится возможность подниматься, а пока обдумаю программу нашего курса…

* * *

Выйдя, я глубоко вдохнула уличный воздух, чтобы провентилировать легкие от пыли веков, чувствуя себя так, как будто совершила путешествие во времени. Чуть позже, топчась на остановке, я разглядывала дом Хохланда и прикидывала: вот его окна на последнем этаже, а круглая башня с куполом и стрельчатыми окнами — его кабинет… Купол венчало типичное для Васильевского острова архитектурное украшение — миниатюрная башенка с острым шпилем. Она была такой маленькой, что там едва поместился бы один человек. Неужели это туда вела винтовая лестница? А смысл? Где там можно разместить лабораторию? У кого из нас старческий маразм? Я про себя посмеялась, но кое-какие догадки насчет предназначения башенки у меня зародились…

10. Экспедиция на развалины

Остаток вечера и утро следующего дня я посвятила основательной, вдумчивой подготовке к походу на развалины. Местность я, как могла, изучила, всю доступную информацию по библиотеке собрала. Оставалось продумать мой наряд и подобрать снаряжение. Одежду я выбрала поплоше, какую не жалко трепать в руинах: джинсы, куртку, заношенные кроссовки. Волосы заплела в тугую косу, чтобы не мешались, и спрятала под бейсболку. Бейсболка имела дополнительный смысл — надвинешь козырек пониже, и лица уже не видно, а могут и вообще принять за мальчика, что мне только на руку.

Закончив с одежками, я принялась за инвентарь. Номером один был фонарик — компактный, очень мощный, купленный специально для этого случая. Кроме него, я положила в свой школьный рюкзак: свитер — мало ли, под землей будет холодно; упаковку пряников и пластиковую бутылку с минералкой — на случай, если надолго задержусь там и проголодаюсь; строительный мастерок, чтобы копать, — конечно, я бы предпочла саперную лопатку, но ее среди папиных инструментов не оказалось; моток веревки — вдруг там будут лабиринты. Вообще же я старалась не перегружаться, поскольку с этим рюкзаком за плечами мне еще предстояло лезть через трехметровый забор.

План экспедиции был прост, как грабли: проникнуть на территорию библиотеки, обследовать развалины, смыться оттуда незамеченной.

Безупречный план, кабы не одно досадное обстоятельство — наличие сторожа.

Вообще конкретно этот сторож был мне крайне подозрителен. Его появление в баре «Скептик» свидетельствовало о том, что он — отнюдь не тот пропитый забулдыга-пролетарий, за которого себя выдает, и то, что он поселился в вагончике у ворот, кстати, заблокировав доступ к объекту для всех, кроме себя, тоже явно не случайно. Он знает, что именно охраняет; ему удалось добраться до книг, чего тщетно добивалась десять лет вся Академия художеств; а его метод прятать украденные из библиотеки книги слишком напоминает то, чему меня почти год учили на «спецкурсе Д». В общем, все говорило о том, что я имею дело с серьезным конкурентом, и, возможно, этот конкурент для меня опасен.