Дракон моего сердца

Я хрипела и продолжала ногтями царапать тонкую руку, которая на поверку оказалась слишком сильной. Но так, по-видимому, убивать было сложно, поэтому девушка развернула меня и кинула на кровать, усаживаясь сверху, навалившись уже двумя руками. В глазах замельтешили черные мушки, а отсутствие воздуха вдруг перестало пугать, тело наполнилось слабостью. Мысль о том, что скоро все закончится, неожиданно придала мне сил. Я нащупала рукой грелку, ее конец лежал недалеко. Пока химера пыхтела надо мной, мне удалось схватить кончик грелки и потянуть на себя. Еще секунда ушла на то, чтобы ухватиться поближе к разогретой металлической штуке, я замахнулась и ударила со всей силы в практически свое лицо. Химера с глухим визгом отлетела. Из раскрывшейся грелки повалились угли, они падали на постель, на меня и моментально вспыхивали.

— Князь, — хрипела я в безуспешных попытках перелезть через кровать, что теперь казалась такой огромной, а расстояние в два шага комнаты — непреодолимым. — Помогите!

Глава двадцать девятая

Я кашляла, поскольку дым заполонил все, и уже ничего не видела. Кое-как мне удалось сбить огонь с исподней рубашки и свалиться на пол, там дышать было легче.

— Боже мой, что случилось? — послышался беспокойный голос хозяина таверны за дверью, и следом прогремел голос князя.

В дверь стукнули, а затем послышался треск слетевшей с петель преграды.

— Лариса, вы в порядке? — задал он вопрос, но, к сожалению, ответила не я, вернее, не настоящая я.

— Ваша грелка вспыхнула! — захныкала подделка и, по-видимому, сделала вид, что ей плохо, поскольку голоса князя и ее сразу же удалились.

А я все никак не могла вдохнуть воздух, поскольку задыхалась.

— Князь, — прошептала, — помогите… — Но ответом мне было пугающее чувство одиночества.

Я все слабела, скрючившись на полу, что уже полностью заволокло дымом и огнем. Слышала крики спасающихся людей, их топот по деревянной лестнице, и даже кто-то разбил окна, в попытке сбежать, огонь быстро перекидывался с комнаты на комнату очень быстро, я слышала его гудение. Переплетение сполохов на потолке даже завораживало. Никогда я  бы не подумала, что умру так скоро. Кожу жгло, жгло горло, а из глаз сочились слезы не жалости к себе, а от того, что разъедало глаза.

Огонь добрался снова до моего платься и в мгновение вспыхнул, побежал по коже, не разбирая, где бесчувственная ткань, а где живой человек. И я закричала от боли, мне казалось, сильно, но гул его величества огня невозможно было заглушить, я выгнулась, и огонь накрыл меня лавиной, уже касаясь лица, волос, и в какое-то мгновение я стала его частью. Его секундой, поскольку столько мне еще оставалось до того, как меня наконец-то поглотит вечность.

Боли не было, вернее, вместо нее пришло нечто другое, словно что-то все это время жило в части меня, теперь вдруг встретившись с давно позабытым другом, встрепенулось и ожило, а последовавший за этим вздох показался злой шуткой, мозг отказывался верить в то, что я все еще жива. Это просто невозможно! Непостижимо!

— Князь, прошу, нам надо поскорее убраться отсюда!  — хныкала вдалеке «Лариса Матвеевна».

— Прошу вас, возьмите себя в руки, мне надо помочь людям! — огрызнулся он, и я даже улыбнулась. Драконами невозможно управлять, даже если у вас самое милое личико.

Я постаралась пошевелиться, и мне это удалось. Не знаю, сколько времени прошло с тех самых пор, как огонь поглотил меня полностью, но я почувствовала на себе балку, благо она была сожжена, и я смогла отодвинуть ее.

— О боже, кто-то выжил! 

Мое движение заметили, и я удивилась, поскольку думала, что до сих пор глубокая ночь, но это было оттого, что просто лежала с закрытыми глазами, а когда открыла, то заметила над собой занимающийся рассвет.

Обеспокоенные голоса приближались, и меня осторожно подняли.

 — Девушка, вы в порядке? 

— О Господи Всемогущий! — вдруг заголосил хозяин таверны. — Неужели ты сохранил мою доченьку, мою девочку.

— Осторожнее! — Это уже голос князя, — Позвольте мне, нельзя чтобы ее касались, это может привести к шоку и убить ее!

— Да-да, конечно! — залепетал мужчина и, по-видимому, пропустил Гилмора вперед.

Стоило князю прикоснуться к моей руке, как он застонал, упал на землю рядом, выгнулся так же, как до этого выгибалась от боли я. Но я только могла повернуть в его сторону голову и во все глаза смотреть в его шокированные вертикальные зрачки, что отражали всю боль, что должен был доставить мне огонь, но на самом деле ее теперь перенял князь. Уж не знаю, что за магия позволила мне выжить в этом сумасшествии, но сейчас она требовала свою плату с дракона за сохранение его Лилии, и судя по капелькам пота, выступившим на лбу у князя, ему было сейчас гораздо больнее, чем мне. С каждой секундой его мучения мне становилось легче, но так не могло продолжаться, я не могла упиваться болью дракона, поэтому протянула руку с просьбой прекратить мучить нас обоих. Стоило мне это сделать, как мы обы замерли, продолжая вглядываться в глаза друг другу.