Дракон не спит никогда

Он быстро отдал приказы, направляя «Джемину-7» не на преследование, но на перехват пути к С. Сатирфелии. Если же вояджер направится в другую сторону, он покойник. На Паутине «Джемина-7» его догонит и будет гнать до тех пор, пока его хозяин не поймет, что деваться некуда.

И тут вспыхнул фейерверк.

Не выдержали реакторы вояджера. Миллионноградусная плазма ворвалась внутрь корабля, превращая все в такую же плазму, а более упорную оболочку – в скопище ободранных атомных ядер. Обитатели вояджера не успели понять, что случилось.

Группа зондирования успела только сообщить, что в вояджере их было пятеро, все люди.

Не успело погаснуть пламя, как начальник операционного экипажа спросил:

– Теперь мы можем идти на Звездную Базу?

В мозгу Военачальника вспыхнуло видение леди Миднайт.

– Корабль принадлежит вам, начальник операций. Состояние Желтая-один, Военачальник отдыхает.

Осталась только одна задача: найти тех мерзавцев, что поставили западню.

63

Валерена просматривала пробегающие по экрану цифры. Они ее устраивали. Баланс сдвинулся, и впервые за столетие недельный итог показал прибыль. Впереди будут еще лучшие недели. Все, что нужно – это воля…

– Что такое? – рявкнула Валерена. Она терпеть не могла, когда ее отвлекали. А местные были настолько глупы, что даже этого не могли понять. Она вызверилась на стоящего у двери.

– Мне было приказано доставить сообщение. – Унылым голосом и без обращения. – С Паутины сошел Трегессерский вояджер. Человек по имени Лупо Провик хочет говорить с вами. Он посылает шаттл.

Лупо? Здесь?

Она перепугалась. Этого не может быть. Он же там, в тупике, вместе с Симоном. Что-нибудь случилось? Они все бросили?

Тысяча вопросов и сотня страхов.

Когда прибыл шаттл, она стояла в скафандре посреди пустого ангара летающего города. Вокруг нее выл и стонал ядовитый ветер.

Валерена взошла на мостик вояджера. Там ее ждал Лупо, один. Что-то с ним было не так.

– Ты болен? – спросила Валерена, не подумав.

Он ответил мягкой, грустной, почти ангельской улыбкой.

– Только здесь.

Он приложил ладонь к груди.

Валерена в тревоге нахмурилась. Лупо Провик, тихий и говорящий загадками? Скорее вселенная вывернется наизнанку.

– Что случилось? Почему ты не там, в тупике?

– Сядь.

В голосе слышалось эхо привычного щелчка бича. Валерена села.

– Все кончилось, Валерена. Мы провалились. Они пришли раньше, чем мы их ждали. «Джемина-7». «Фретензис-28». И «Фульмината-12».

– Три сразу? Но ведь…

– Три. Мы победили «Фульминату-12» и «Джемину-7». Но «Фретензис-28» нас добил. Твой отец не выбрался.

Как удар обернутой в вату дубины. Голова закружилась. Мозг закрыл лавочку.

– Валерена, ты меня слышишь? Симон мертв. Теперь Кресло – это ты.

Она кивнула. И раз в жизни сказала полную и неприкрытую правду:

– Лупо, мне страшно.

– Слова Симона в тот день, когда он взял власть.

– Это все на самом деле, Лупо?

Она знала, что да. Лупо не стал бы этим шутить.

– Реально, как смерть, Валерена. Я отвезу тебя на Приму. Тебе надо пройти утверждение. И ты должна будешь ударить сразу. Директоров наш провал повергнет в панику. У них может возникнуть идея, что донос будет им на благо. Тебе придется за ними присмотреть.

Симон Трегессер мертв. Империя Трегессер принадлежит ей. Теперь у нее есть чем заняться.

Мертв!

– Этот сукин сын опять меня обставил! Умер когда хотел и как хотел.

Лупо болезненно улыбнулся:

– Он умер не по своей воле и не выбирая место своей смерти.

– Но умер Симон? Ты уверен? Это не был его дубль?

– Это был Симон-главный.

– А его дубль нам хлопот не доставит?

– Они всегда доставляют хлопоты. Тоже не хотят умирать.

Это было змеиное гнездо, куда кто-то наверняка сунет палку. Дубль Симона стал нелицом после смерти Симона, но кое-кто из директоров будет это оспаривать, предпочитая дубль Симона Валерене. А кто-нибудь может попробовать сыграть на том, что она тоже не исходная Валерена. Среди директоров она не была популярна.

Ну и что? Симон не был популярен. Он был боссом. Царем. Императором, черт его побери.

И она тоже станет.

– А мы можем его использовать?

Лупо заходил по мостику, забрав подбородок в горсть.

– Если его где-то спрятать – может быть. Но никогда нельзя будет забывать, что это Симон Трегессер почти во всех отношениях.

Лупо остановился перед ней.

– Обо всем этом мы можем поговорить на Паутине. Когда ты можешь отбыть?

– Сейчас. Но насколько я буду в безопасности?

– А что ты… А, понял. Моя преданность принадлежит Креслу. Кресло – это ты. Скорее это я рискую.

– Ты?

– Я слишком часто давал тебе щелчки по самолюбию.

Валерена обратилась к своим чувствам. И не нашла мстительности. Человек делал свою работу.

– Ты будешь так же хорошо действовать, защищая меня?

– Если не лучше. Особенно если смогу уговорить Блаженного быть терпеливым.

– Я могу оставить его там, где он есть.

– Не можешь. Он должен быть на Приме и учиться. Как было с тобой, несмотря на всю досаду твоего отца.

– Он запихнул меня сюда.

– Аварийная мера. Он был задерган. Давление было колоссальное. Решение, которое он предлагал сам, понравилось бы тебе еще меньше.

– Он хотел снова меня убить?