Дракон острова Кенгуру

Филин, помощник капитана, выдал каждому матросу, под запись, по одному талеру, в качестве аванса, и моряки "Дельфина" стали выходить на берег. Клякса, вместе со всеми, ступил на твёрдую землю, и у него, ненадолго, закружилась голова. На берегу росли пальмы, располагался порт, а также форт с крепостью, именовавшейся, как Замок Доброй Надежды, а чуть дальше, возле горы, находился маленький город Капстад. Вскоре, следом, уже все корабли каравана вошли в бухту, пришвартовались к пристани, и матросы заполонили берег. Шесть часов ушло на то, чтобы произвести необходимый ремонт судов, и загрузить их необходимым количеством пресной воды, и провизией, купленной капитаном тут же, на берегу. Клякса, Фикса и ещё два десятка матросов занимались переноской провианта на берегу, для других нашлась другая работа. У всех матросов было прекрасное настроение всвязи с небольшой передышкой. Наконец, вся эта необходимая работа была закончена, и матросы стали расходиться по тавернам, которые находились поблизости. Фикса и Клякса, вместе со всеми, кроме тех, кто остался на кораблях, двинулись в близлежащую таверну проводить свой отдых.

В Капстаде, Клякса впервые увидел чернокожих людей. И хотя, об их существовании Клякса знал, он, тем не менее, был удивлён, когда, навстречу попадались, такие не похожие на него, африканцы, одетые по-африкански, и чаще всего, в накидки и юбки из листьев, травы, и каких-то деревянных прутьев. Те — мужчины, женщины, дети, шли в порт, по своим нехитрым делам, чтобы продать матросам свои сувениры, лекарственные снадобья, и всевозможные экзотические и нехитрые поделки.

— Не обращай внимания, — сказал Фикса Кляксе. — Они от нас отличаются только цветом кожи. Во всём остальном, они такие же, как мы.

Через несколько минут Клякса и Фикса были в таверне и сели за стол, намериваясь спустить выданные им монеты. Через минуту к ним присоединился весёленький Усач. В главном, большом зале таверны, было много матросов, пьяных и ещё трезвых. Музыканты, из числа матросов же, играли весёлую музыку на скрипках, и других инструментах. Моряки пили ром и вино из деревянных бокалов и из деревянных кружек, ели из деревянной посуды, пели песни, плясали, танцевали, веселились. Стоял шум и гам. В одном углу группа моряков играла в кости, в другом углу несколько матросов играли в карты.

Клякса, Усач и Фикса заказали еды, рома и вина, и приступили к весёлому времяпрепровождению. Фикса налил вино в бокалы, поднял бокал, и крикнул:

— Мы в Африке, Клякса!

Фикса, Усач и Клякса чокнулись и выпили, по бокалу вина, за Африку.

— Скоро будем в Китае, Клякса! — крикнул через стол развесёлый Гвоздь, выпивая бокал рома.

Пьяные матросы веселились, и Клякса входил в морской быт, постигая уклад и обычаи истинного моряка. Вскоре, Клякса, Усач и Фикса, вместе со всеми, пели песни и плясали под играющую музыку.

Непонятно откуда, взялись четыре хорошенькие молодые девицы европейского происхождения. Всем им было лет по двадцать, и они, вместе со всеми, находящимися в таверне моряками, пили ром и вино огромными бокалами и кружками, курили табак из трубок моряков, плясали с толпой, и вели себя вызывающе нескромно. Моряки были им рады, и охотно угощали девиц ромом, вином и закуской.

— Занёс, же, чёрт, этих красоток, сюда, — сказал Клякса Усачу и Фиксе, кивнув на веселящихся девиц, когда, они, отплясав и устав, вновь сели за стол, намериваясь выпить ещё по бокалу вина.

— Две местные, что справа, и родились здесь. Из семей первых европейских переселенцев, — начал разъяснять Фикса, показывая рукой на девиц. — А две, что слева, — недавно из Амстердама. Голландский правитель приказал их, из кабаков выловить, и выслать сюда, чтоб Амстердам не развращали, и Голландию не позорили. Пусть, дескать, развращают Капстад.

— О нас, моряках, заботится, — сделал, Усач, умозаключение.

— Люблю таких правителей, — смеясь, сказал, Фикса.

Клякса кивнул на одну, кривляющуюся в зале, девицу, и восторженно, выпучив на неё глаза, цокая языком и качая головой, воскликнул:

— Какая цыпочка!

— Её зовут Карла, — сказал Усач.

Усач сделал короткую паузу, и добавил:

— Ну… Так она себя называет.

— Лучшая развлекательница, — охарактеризовал Фикса танцующую девицу.

В эту секунду, к Гвоздю подбежала другая девица, и кокетливо, улыбаясь от радости, воскликнула:

— Гвоздь! Здравствуй, мой птенчик! Какая встреча! Ты, снова, здесь!

Гвоздь радостно заулыбался, и стал разливать вино в стоящие кружки.

— Здравствуй, крошка! Выпей со мной, Марта.

Марта прыгнула и уселась ему на колени, обняла Гвоздя одной рукой, взяла кружку, чокнулась с кружкой, которую держал в руке Гвоздь, и мигом осушила налитое вино. Гвоздь тоже выпил. Марта схватила со стола банан и, очищая от кожуры, стала его кокетливо грызть.

— Послушай, Гвоздь, — забормотала Марта. — Ты мне привёз китайское ожерелье? Ты обещал.

Гвоздь зачесал нос, и сделал, слегка, недовольный вид.

— Забыл, крошка. Привезу, подарю. Жди.

— Жду, заждалась, — недовольно пробормотала Марта.