Дракон по имени Малыш

Илья оторвался от кружки с чаем.

– На какой еще факультет? - Подозрительно уставился он на меня.

Подобрался.

– Физический, - поморщилась я. - Экзамены принимать.

– Что, вспомнила? - Понимающе усмехнулся металлист.

В меня полетели флюиды скупой мужской радости.

– Никак нет, - гордо ответствовала я, и, проигнорировав округляющиеся глаза боевого друга и товарища, направилась в комнату за конспектом. Задумчиво провела пальцем по корешку тетради, содержащей недоступную мне премудрость, написанную моей же рукой… Что-то Танька задерживается… Уже давно пора отправляться, а то дойти из парка до здания факультета не успеем…

Скрипнули половицы. В дверях возник Илья:

– Ты это всерьез?

Вид у него был уже почти героический. Не как у Шварценегера, конечно. Но именно с таким он обычно ходил на задания.

– Спроси у начальства, - буркнула я, подсчитывая в уме минуты.

Экзамены уже начались. Студенты уже вовсю работали мозгами. Перед глазами плыли образы прошлых лет: парень, повернув под удобным углом листок желтоватой экзаменационной бумаги, честно излагал сведения, усвоенные за полгода. А рядом с ним почти такой же юноша переносил заемные знания со шпаргалки… Помнится, одна из экзаменаторов коллекционировала шпоры разных форм и размеров. Особенно она дорожила курсом линейной алгебры, изложенном на тончайшей папиросной бумаге, и намотанном на две палочки. Но все же… Где Танька? До того момента, когда в аудиторию начнут подтягиваться преподаватели, времени осталось совсем чуть. Придется забить на идею незаметного появления под любимой елкой, что растет со стороны входа в главное здание, и телепортироваться куда-нибудь в дамский сортир, молясь богам, чтобы тот оказался не занятым особо нервной экзаменующейся.

– Хотел бы я посмотреть на это, - продолжил напоминать о своем присутствии в комнате спутник моей жизни.

– Обойдешься, - немного нервно отозвалась я. - О! Вот и суфлер. Конспектом запаслась, а то у меня какой-то…? Ничего себе!

– Ну ты и вырядилась! - Поддержал меня Илюха.

На Таньке было бархатное темно-темно пурпурное платье. На голове вместо привычного каре - какие-то невозможные (и явно накладные) локоны. Глазищи - подведены фирменной тушью Жозефины так, что, казалось, девушка недавно болела. Чем-то крайне тяжелым, долго и нудно. Кроме того, она казалась выше сантиметров на пятнадцать, чем обычно. Как Танька, не умеющая левитировать, держит равновесие на таких шпильках, для меня было загадкой.

– Что это на тебя нашло? - Наконец, нашла я подходящие случаю слова.

– Пошли уже, времени нет, - уверенно взялась за мою руку бывшая однокурсница.

Металлист театрально хмыкнул.

Я пожала плечами, и телепортировалась в лабиринт стендов посреди второго этажа - все равно они никому на фиг не сдались, не в сортир же перемещаться, в самом-то деле!

В фойе второго этажа, и впрямь, никого не оказалось. В ноздри шибанул знакомый запах физфака, в мозги застучалась чужая премудрость. Это она зря: я не телепат.

А еще мне надо было мчаться принимать экзамены, и у меня оставалась еще пара минут:

– Ты чего это вырядилась в это…? - Замялась я, не в силах дать определение Танькиному наряду.

– Не хочу, чтобы на меня обращали внимания всякие старые…дуны, - мрачно отозвалась подруга. - Ты не представляешь, как их тянет на юных свежих особ небольшого росточка!

Я не нашлась, что ответить. Танька и впрямь выглядела моложе своих двадцати шести, это был бесспорный факт. Обычно, но не теперь. И… Так уродоваться из-за каких-то пожилых преподов?! Видать, они ее сильно когда-то достали, и наверняка той самой "мужской природой", которую мы недавно обсуждали.

– Я ведь буду рядом с тобой, - неуверенно начала я извещать девушку о том, что нее есть "защитник". - И…

– Ты будешь пытаться разобраться в степени уверенности тех, кто будет вешать тебе лапшу на уши, - отрезала бывшая аспирантка. - А вот мне придется торчать в коридоре несколько часов и привлекать к себе всеобщее внимание.

Ответить я не успела - прозвенел будильник на мобильном телефоне. Это означало, что прошло положенное для подготовки студентов время, и мне пора проверять знания юных дарований.

– Я в пятьсот тридцать восьмую, - бросила я уже из-под полога невидимости. - А ты особо не торопись, но и сильно не задерживайся, если сможешь.

– Ага! И в туалет не отлучайся, - ехидно сощурилась подруга. - Иди уж, прикрою.

В аудиторию я вошла последней из преподавателей. Поежилась: одним из экзекуторов оказался Шишкин - легенда преподавательского состава физического факультета, печально знаменитый своими неудами за арифметические ошибки на экзаменах. Мотивировал он свое поведение тем, что "физик, не умеющий считать - социально опасный человек". Мол, выучишь такого на свою голову, а он в расчетах ошибку допустит, и где-нибудь атомная станция рванет в небеса. Вот совсем, как в Чернобыле.