Дракон по обмену

Посмотрим ещё, стоит ли. – последнее я произнесла уже про себя, но собачонка как будто услышала мои мысли. Во всяком случае, фыркнула весьма пренебрежительно.

Для начала я осторожно высунула нос за дверь – улица, действительно, была пустынна, будто все ее обитатели внезапно вымерли.

Я выскочила за дверь, и прижимая к себе котомку с рюкзаком, торопливо перебежала на другую улочку. Во избежание нежелательных встреч, так сказать.

Спросив дорогу у стоявшего возле своей лавки толстого булочника, решительно зашагала в сторону выезда из города.

Уже через час, перед этим от души поторговавшись о стоимости нашего с Тучкой проезда, я с комфортом расположилась на охапке сена в большой телеге пожилой крестьянской пары, везущей свои овощи и сыры на ярмарку в столице.

От солнца меня прикрывал плотный полотняный тент. Под головой лежал мой бесценный рюкзак. В животе приятно переваривался большущий бутерброд с ветчиной и овощами, которым со мной поделилась жена фермера.

И я вдруг подумала, что не все так страшно, как мне казалось еще пару часов назад.

А уж когда вредная собачонка, до этого игнорировавшая мои попытки подружиться, вдруг подлегла мне под бок, крепко прижалась и уютно засопела, подрагивая во сне лапками, я решила, что никаким силам в этом мире не удастся меня сломить.

Даже самым сногсшибательным… Даже несмотря на то, что я теперь дракон…

Глава 10. Где Лиза начинает понимать, что не надо прилагать так много усилий, потому что всё самое хорошее случается неожиданно

Телега мерно покачивалась. Вокруг царила тишина, разбавляемая лишь мерным топотом копыт коня, да стрекотом кузнечиков на обочине. И постепенно, сморенная сытостью и усталостью, я провалилась в спокойный сон.

Открыла глаза от того, что меня громко окликнул старик-фермер:– Просыпайся, девка, прибыли в город. Щас доедем до главной площади, и там тебя высадим.

Я протерла глаза и села. Достала зеркальце и глядясь в него тщательно поправила свой платок – чешуйки с висков, увы, никуда не исчезли и требовали быть прикрытыми. Но хоть зрачки были нормальной формы, и то счастье.

Отодвинув прижавшуюся ко мне собачонку, я пересела к заднему краю телеги и  принялась с любопытством глазеть на улочки, по которым мы проезжали.

Ну что сказать, столичный город был идеально-средневековым. Глаз радовали аккуратные, плотной застройки разноцветные домики с готическими крышами.

По ровным булыжным мостовым ехали телеги и верховые. Вдалеке промелькнула парочка богато разукрашенных карет. По дощатым тротуарам шли одетые в средневековую одежду люди.

Женщины в основном в туниках, наподобие моей или платьях схожего покроя. Мужчины в укороченных камзолах, или перепоясанных рубахах навыпуск.

К счастью, мерзости в виде текущих под ногами нечистот, которыми, помнится, отличалось земное средневековье, здесь не было и в помине.

Судя по всему, мы проезжали по предместьям. И не смотря на то, что это был не фешенебельный центр, здесь было очень чисто, симпатично и пахло цветами, корицей и сдобной выпечкой. Эх, сюда бы не меня, а мою младшую сестрицу Василину!

Систер моя, несмотря на совсем юный возраст, когда у девиц на уме только любовь, мальчики и поиск собственного «я», очень уважала жанр фэнтези. Особенно книги про попаданок всех мастей.

А больше всего про попадающих куда-нибудь в средние века. И от большой любви ко мне и к данному жанру регулярно пыталась пересказать мне содержание очередного прочитанного романа.

Я в ответ или затыкала уши, или начинала объяснять, например, почему части фюзеляжа самолетов делают из углепластика, а ненагруженные детали из стеклопластика, а не наоборот.

Тут ее попытки приобщить меня к средневековому попаданству обычно и заканчивались. И вот надо же, именно я, которая никогда в эту чушь не верила, и оказалась в этой фантастической ситуации.

Вспомнив свою сестрицу, за которой теперь и приглядеть некому, я совсем расстроилась.

Марина с утра до ночи работает, или свои креативные шарфы вяжет, и максимум что может, это позвонить Ваське и спросить, как у той дела с учебой. А поинтересоваться, когда ребенок последний раз поел, ей даже в голову не придет – она и сама такая, про еду вспомнит, только если ей под нос тарелку кто-то поставит. Это у них с Васькой фамильное.

Я завздыхала и быстренько смахнула набежавшую слезу – когда же я из этой передряги выберусь? И выберусь ли вообще, ввиду тяжести загаданных желаний… А у меня там Васька осталась неприсмотренная…

Лежащая в ногах собачка вдруг подняла голову и внимательно на меня глянув, негромко тявкнула.

– Вот, Тучка, даже ты понимаешь, как мне хреново… – шмыгнула я носом, совсем раскисая от сочувствия, которое мне почудилось в обычно злобной и неприветливой, собаченции.

 Да уж, сочувствие. Рзмечталась…

Собака еще раз гавкнула. А потом преспокойно вцепилась в мою ногу мелкими зубенками.

Особо больно не было, но от неожиданности я по своей привычке заревела дурным голосом.