Дракон под маринадом

Однако мириться с подобным я не собиралась. Если я чему-то и научилась за последние пару дней, так это то, что тут уважают только прямоту и честность. И если я сейчас позволю меня гнобить, то это скорее всего однажды начавшись так никогда и не закончится.

Я на это несогласна.

Я встала со своего места и как могла спокойным и смелым шагом двинулась к Луке. В комнате наступила гробовая тишина, видимо, все предвкушали если не драку, то словесную баталию. Сказать по правде, я и сама не была готова к драке, но постоять за себя было просто необходимо.

Моя рука легла на стол, на котором Лука усиленно считал пылинки, делая вид, что ничего вокруг не происходит.

— Всё по своим местам! — профессор появился быстрее, чем я успела открыть свой рот и сказать хоть что-то.

На место я вернулась с крайне противоречивыми чувствами, с одной стороны, мне хотелось выяснить всё сразу, с другой, я была рада передышке, которая позволила бы мне сейчас хорошенько подумать и решить, что именно я готова сделать и что сказать.

Я сидела с буквально каменным выражением лица, судорожно обдумывая, что делать слова. Слова профессора, который завёл теоретический разговор о яйцах и прочем я совершенно не слушала, если что спрошу у прадеда, уверена, что, несмотря на его возраст информация не успела кардинально поменяться или же устареть.

Наверное, именно поэтому, я вздрогнула и чуть подскочила, когда моей руки коснулся кусочек бумаги.

— Карреттони, что там у вас? — недовольно поинтересовался профессор.

— Можно мне выйти? — поинтересовалась я. Знаю глупый вопрос, особенно, когда до конца лекции всего пять минут, но быстро ничего умнее я просто не придумала.

— Осталось пять минут, потерпите, — ворчливо сообщил мне профессор, а за спиной послышалось мерзкое хихиканье, которое я решила полностью проигнорировать. Просто не буду обращать внимания вот и всё, а вот записку, которая, оказалось, была, от сидящего с отстранённым видом, Франко я взяла и как могла незаметно развернула.

«Это Лучьянно. Он пришёл и всем всё рассказал, Лука пытался как-то успокоить, но не смог. Мне жаль»

Ну что же, значит, я слишком рано поторопилась потерять веру во всё человеческое, веру надо было терять только в то, что Лучьянно оставит меня в покое. Тем не менее с этими издевательствами надо было что-то делать, и как можно быстрее, иначе меня точно сожрут.

Вот только проблема решилась словно сама собой, потому что стоило только прозвенеть звонку, отпускающему нас на обед, как я увидела Томмасо с независимым видом подпирающего дверной косяк.

— О, Карреттони! Вот смотрите всё и запоминайте! Мой самый лучший и выдающийся ученик! Чем я могу тебе помочь? — в голосе профессора сквозило столько уважения, что я даже прониклась. Интересно, что же такого сделал мой шеф, что все учителя его так любят? В самом деле за те несколько дней, что я провела тут я ещё ни разу не встретила никого, кому бы не нравился мой шеф. Лучьянно не в счёт, уверена, у него и к собственной тени найдётся парочка претензий.

— Я просто пришёл поговорить со своим комми? — совершенно спокойно заметил Томмасо, а у меня внутри всё просто замерло, неужели он сменил свой гнев на милость?

— А кто твой?

— Так, однофамилец, — совершенно спокойно заметил Карреттони.

— Даже так! Ну, хорошо, забирай своего шалопая, уверен, ты за ним хорошо присмотришь, — в голосе профессора было столько сомнений, что меня бросило в краску.

Но я была безмерно благодарна появлению Томмасо, не уверена, знал ли он о выходке Лучьянно, но он появился тут удивительно вовремя.

— Спасибо, — прошептала я, стоило нам выйти из дверей. И знаете, что произошло?

Ровным счётом ничего! Томмасо хранил молчание!

Альберт Томмасино, младший наследный принц Мазарии

Утром я проснулся как ни в чём не бывало и снова порадовался своему происхождению. Ни один обычный человек не смог бы проработать 36 часов без перерыва. Даже магу это бы далось очень и очень нелегко. А я ночь проспал и почти как новенький.

Я взглянул на спящего Мицио и сердце резанула неожиданная щемящая нежность. Ума не приложу, как этот дохлик смог выдержать вчерашнее. А он смог. Хотя и Лучьянно еле на ногах держался, про его комми вообще молчу, этот Лука вместо уборки забрался на полку под одним из столов и валялся там. Хитрый!

Но я не стал его сдавать Лучьянно, всё же испытание свадьбой это совсем не то, что можно давать совсем желторотикам.

Я начал спокойно одеваться на пробежку, а взгляд сам снова метнулся к Мицио. Сейчас во сне он видел ещё более тонким и беззащитным, чем днём. Черты его лица расслабились, став, уже почти совсем девичьими, а губы приоткрылись и припухли. Движимый скорее каким-то инстинктом, чем разумом я подошёл и осторожно поправил на нём одеяло. Моих ноздрёй тут же коснулся его запах. У мальца явно не хватило вчера сил и терпения дождаться, когда я выйду из ванной.

Типичная ошибка начинающего!