Дракон Потапов и украденное сокровище

«Нет, медитация – это не для меня», – огорчился Потапов и тихо, чтобы не мешать остальным, вышел из прославленного сада камней.

За стеной монастыря сиял живой мир, заросший цветами и деревьями. Дорожки, ограниченные нависающим разноцветным кустарником, переплетались вокруг большого пруда с островами. В пруду отражались красные, лиловые, жёлтые деревья и синее небо. Хризантемы постарели, перестали следить за собой и казались неряшливыми и неухоженными. О таких красавицах говорят: «Она была ещё красива». Влево уходила полоска розария, и от неё волнами накатывал сладкий, невероятный запах. Розы торопились доцветать, пока тепло. Это очень изысканно, когда снег падает на тёмно-бордовые поникшие бутоны, но розы не любили снег. Лучше отцвести сейчас, пока мир ещё ярок, и розы ничуть не блёкнут на фоне феерических клёнов и золотых гинкго.

Потапов свернул туда, где на деревьях росло что-то вроде роз, но без запаха. Оказалось – камелии. Потапов таких цветов на Урале и не видывал. Камелии расступились, и впереди засияла белая ступа – не самолёт бабы Яги, а что-то вроде огромного, с беседку, белого колокольчика чистой, ясной формы. В колокольчике было крохотное ажурное окошко. Потапов попытался заглянуть – ничего не видно. Потапов не знал, зачем она, и просто полюбовался. И пошёл дальше, удивляясь буйству красок осеннего мира.

Он вышел к маленькому, словно игрушечному каменному мостику, изогнутому, как спинка рассерженной кошки. Мостик уводил на крошечный круглый островок с краю пруда. На входе стояли тории – яркие красно-оранжевые ворота без створок. Потапов на экскурсии узнал, что такие красные ворота – это знак святилища синто. Синто – это удивительная японская религия. Японцы верят, что в любом камне, дереве, ручье, цветке, муравье живут ками – нечто среднее между духами предков и богами. Японцы их любят и почитают совершенно по-родственному. Ещё в Японии верят в Будду, но в буддизме столько ответвлений, что Потапов даже и не пытался разобраться. Будда и Будда, и хорошо. А ками – это было понятно.

Ещё на острове стояли каменные фонари, похожие на башни с окошком, и длинные низкие, по колено, сооружения – то ли домики без передней стены, то ли ящики, поставленные на бок. В них сидели маленькие каменные божки с детскими лицами. На весёлых божках надеты вязаные шапочки – чтобы не замерзли ночью, ноябрь всё-таки, а они маленькие. И что-то вроде белых слюнявчиков с оборочкой, какие повязывают младенцам, чтобы не запачкались во время еды. Еду тоже не забыли – в игрушечных тарелочках нарезаны овощи, фрукты, сладости.

– Это их маленькие боги, – сказал Франсуа. Потапов даже вздрогнул – не заметил приятеля, стоявшего за красным столбом тории. – Японцы ухаживают за ними, как за родными. Смешно, правда? Эх, мон ами Потапп, видел бы ты статуи Люксембургского сада, когда их осыпает золотая листва октября!

– Эти тоже хорошенькие, – заступился за божков Потапов. – Здесь очень красиво, куда лучше, чем в том сухом знаменитом саду. Надо посоветовать Амэ-но-ано пересадить часть роз в сухой сад на те участки, где мох. А по бордюру пустить какие-нибудь анютины глазки. Позитивненько так.

– Ты варвар, мон ами Потапп, – усмехнулся Франсуа. – Кстати, о варварах. Тебе не кажется, что наш ковбой Джек Кецаль – не настоящий?

– В каком смысле? – захлопал ресницами Потапов.

– Ну, он слишком разряжен под киношного американца. Джинсы, клетчатая рубаха, ковбойская шляпа стетсон, жевачка, попкорн. Все драконы ходят неодетые, разве что шарф да шапку наденут, когда холодно. Или вот ты платочек надел – красиво, я, пожалуй, тоже свой достану, мне такой же подарили. А этот американец… мон дье, мне кажется, он переодет! И где его хвост?

– В джинсах, – предположил Потапов. – Расплющенный.

– Приглядывай за ним, дружище, – зевнул Франсуа. – Я бы и сам… но мне лень. А что дальше по программе?

– Обед, – заулыбался Потапов. – Потом экскурсия в Золотой Павильон Кинкакудзи. А вечером – любование луной.

– И попытка выманить чудовище из пруда в Тенрюдзи. Что-то тут не так.

– Тебе подозрителен Кецаль? Я знаю, что делать! – воскликнул Потапов. – Завтра нас обещали повести в онсен, в баню по-японски. Не полезет же Кецаль в ванну в джинсах и шляпе! Вот мы и посмотрим, он это или не он.

– Отличная идея, мон ами! Хорошо иметь три головы – хоть одна да придумает нечто гениальное, – одобрил Франсуа. – Интересно, наш китайский друг будет принимать ванну с жемчужиной?

– Конечно, – кивнул Потапов. – Он с ней не расстаётся.

Он ошибался, но пока этого не знал.

Глава 10. Тайна ночных бульков