Дракон поверженный

– Фу, что за гадости! Мы же не варвары какие-нибудь. Мое милое дитя, вам непременно следует понять разницу между реальным положением вещей и пропагандистскими измышлениями. Да, мы можем использовать психотропные препараты вместе с различными формами гипноза и прочими стимулирующими методиками. Все это – крайне неприятные вещи. Вам не удастся ничего скрыть от нас. Вы признаетесь в самых сокровенных тайнах. Знаете, почему мы не стали сразу применять к вам все это?

– Хотите обманом выудить у меня нужные вам имена.

– Нет, – возразил Саймон. – Хочу убедить вас добровольно во всем признаться, рассказать все, что нам нужно. Боюсь, времени у нас маловато. Я вовсе не шутил, когда сказал, что Джозеп – инопланетянин.

– Что вы с ним сделали?

– Ничего мы с ним не сделали. Жаль, что нам это не удалось. Он ускользнул из наших рук, как только мы схватили его.

– Отлично. Вам его больше никогда не поймать.

– Без вашей помощи – никогда. Согласен.

– Помогать вам я не стану. Вам придется допрашивать меня. Допрашивайте как хотите.

Мишель мысленно дрожала от страха, представляя себе, как ее начнут пытать, однако понимала, что каждая минута ее молчания дает Джозепу возможность скрыться от них как можно дальше.

– Вы не хотите спросить меня, где мы его поймали? Или вы об этом уже знаете? Может быть, вы сами помогали ему готовить операцию?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – ответила Мишель, чувствуя, что в глубине ее сознания зарождается ужасное подозрение относительно того, что случилось с Джозепом.

Он несколько дней не приходил ночевать. Приходится выполнять обязанности курьера, объяснял он, как и всем другим членам подпольной ячейки. Может быть, это была правда, но вот ей ни разу не приходилось выполнять такие поручения по ночам.

Саймон снова взял со столика чашку с чаем и откинулся на спинку дивана. На экране его компьютера появилась видеозапись, поступившая из космопорта. Из дымящихся развалин административного корпуса выносили черные мешки с телами погибших.

– О боже!.. – испуганно прошептала Мишель.

– Восемь погибших, – коротко прокомментировал Саймон. – В том числе и коллега мистера Рейнса.

Брэддок Рейне стоял у края дивана. Выражение его лица оставалось бесстрастным. Мишель бросила на него виноватый, едва ли не пристыженный взгляд.

– Семнадцать раненых. Трое из них в критическом состоянии. Важнейшая операция по грузоперевозкам сорвана и отложена на несколько дней. Ну а весь Даррелл смертельно напуган репрессиями, предпринятыми руководством «ЗБ». Мы ведь обещали применить такую суровую меру, как смирительные ошейники, в случае, если нам будут серьезно мешать при осуществлении наших экспедиций. Как вы думаете, сколько граждан Таллспринга «ЗБ» лишит жизни для того, чтобы заставить подполье отказаться от своей подрывной деятельности? Десяток?

– Перестаньте!

– Пятьдесят?

– Нисколько! – выкрикнула Мишель. – Нисколько. Он не делал этого. Мы не делали этого. Мы лишь устраивали диверсии на транспорте, мешали вам отбирать у нас товары, нашу продукцию. К большему мы не стремились, мы не желали убивать ваших людей.

– Вы не этого хотели, Мишель. Есть некая разница между вашим вполне понятным, правда, несколько пафосным желанием сражаться с агрессорами и целями ваших союзников-инопланетян.

– Джозеп не инопланетянин!

– Успокойтесь. Ирония сейчас неуместна, но я скажу следующее. Если мы пожелаем, то вытянем из вас всю правду, но все же саму правду в ваше сознание внедрить не можем. А правда – это то, чем я сейчас пытаюсь выяснить, правда – то, что меня интересует больше всего. Благодаря некой инопланетной технологии тело Джозепа было сильно изменено и значительно усовершенствовано. Он использовал вас в своих личных целях.

– Неправда! Мы с ним любили друг друга.

– Понятно! – как-то радостно произнес Саймон. – Скажите, Мишель, вы раньше ни в кого не влюблялись до него?

– Я… я…

– Значит, я угадал. Как прелестно!

– Нет!

Мишель густо покраснела.

– Все это отнюдь не ново. Разведки многих стран вовсю практикуют такую методику. Подобное происходит многие века. Ты находишь некое одинокое печальное существо, работающее в нужном для тебя месте; незамужнюю женщину, возраст которой уже близится к среднему. Может быть, не столь хорошенькую, как ее ровесницы. К ней подсылают этакого матерого волка. Они встречаются, причем как будто случайно. Она видит, что за ней ухаживает красивый мужчина, невероятно изобретательный в постели, преданный ей и только ей одной. Ее сердце, в свою очередь, принадлежит только ему. А это означает еще и то, что она всецело доверяет ему. Нет ли в этой комбинации чего-то знакомого, Мишель?

– Нет, – довольно слабо возразила она.