Дракон поверженный

Хэл издал громкий радостный крик и спрыгнул с койки. Остальные последовали его примеру. Долгий перелет успел всех порядком утомить, и теперь бойцы с нетерпением ожидали его конца, даже если внизу никто не ждет их с распростертыми объятиями.

Лоренс первым зашел в отсек, где хранились боевые костюмы. Одной из причин тесноты отсека жизнеобеспечения «Корибу» было то, что костюмы эти занимали немалое пространство. Каждый такой костюм хранился в стеклянном шкафу, откуда по трубкам к нему поступали питательные вещества и кислород. Лоренс подошел к своему шкафу и открыл маленький выдвижной ящичек в его нижней части. Он был пуст, если не считать пластиковой капсулы с парой полноспектральных оптических мембран. Лоренс вставил их в глаза и начал переодеваться.

За ним и солдаты тоже принялись вставлять мембраны и снимать с себя комбинезоны, отпуская в адрес друг друга шуточки и язвительные комментарии. Лоренс предпочел остаться в стороне от всеобщего веселья; по мере того как корабль приближался к Таллспрингу, подначки эти становились все резче и оскорбительнее, но это был единственный способ снять накопившееся внутреннее напряжение.

Лоренс разделся догола, оставив лишь тонкую цепочку с дешевым голографическим кулончиком. Он потер большим пальцем хрустальную поверхность медальона, и ему улыбнулась семнадцатилетняя Розалин. На самом деле даже ношение цепочки было против правил, но Лоренс не снимал ее вот уже двадцать лет. Затем он нажал на небольшую кнопку рядом с кабиной для хранения костюма, и из металлического отверстия появились шарики бледно-голубого геля, который Лоренс начал втирать в тело. У него ушло не менее пяти минут на то, чтобы полностью натереться, намазать коротко подстриженные волосы, а также подмышки и пах. После этого они с Эмерси по очереди натерли друг другу спины и плечи. Теперь Лоренс был готов – можно надевать вторую «кожу», боевой костюм.

Дверь его шкафчика с еле слышным свистом открылась, и Лоренс ощутил поток прохладного воздуха. Он положил ладонь на панель сканирования для поверки соответствия крови и скелета. Сопоставив их с образцами в секции е-альфа, ИР костюма сделал вывод, что этот костюм предназначен именно для Лоренса Ньютона. Лоренс подождал, пока запустится механизм отключения системы жизнеобеспечения и жидкость выйдет из костюма, и лишь затем отсоединил подводящие шланги. В его оптических мембранах высветились данные, переданные ИР костюма, чтобы его владелец мог ознакомиться с состоянием своей второй «кожи». Слегка напрягшись, Лоренс потянулся вверх и вынул костюм из шкафа. В условиях слабой гравитации на «Корибу» тот весил не так уж и много, но его инерция приблизительно равнялась инерции тела Лоренса.

На первый взгляд «кожа» Лоренса выглядела точно так же, как и все прочие боевые костюмы, которые солдаты его взвода вытаскивали из своих шкафов. Гибкий панцирь-карапакс был темно-серого цвета, без каких-либо видимых швов или рубцов. Кончики пальцев крепкие, слегка заостренные, ступни представляли собой ботинки с толстыми подошвами. На ощупь костюм ничем не отличался от человеческой кожи, хотя внешний слой был единственной небиологической частью – поликарбонат с внешним покрытием из хамелеонных молекул, в которые были вплетены термальные нити, способные перенаправлять инфракрасное излучение. Даже если неприятелю все-таки удавалось обнаружить «кожу», карапакс был достаточно прочным, чтобы защитить бойца от всех видов ручных метательных снарядов и даже от артиллерийского оружия малого калибра.

Лоренс затребовал право доступа, и костюм раскрылся посередине – от паха до самой шеи. Внутри карапакса находился слой синтетических мышц толщиной пять сантиметров. Лоренс засунул ногу в правую «штанину» костюма. Гель тотчас растекся по коже, и нога скользнула еще глубже. Лоренсу это всегда напоминало натирание китовым жиром. Затем настала очередь левой ноги, а потом руки скользнули в рукава. Он запрокинул голову назад и потянулся за шлемом, который висел отдельно. Совершать руками даже небольшие движения было трудно – все равно что толкать небольшую штангу с максимальным сопротивлением. Однако шлем медленно поднялся, и Лоренс втолкнул голову внутрь. Решетка была открыта и находилась в резервном состоянии, что позволяло вдохнуть немного воздуха. Как обычно, он ощутил легкий приступ клаустрофобии. Двигаться было тяжело; через шлем Лоренс ничего не видел и ничего не слышал.