Дракон принцессе (не) жених

– Можешь убить меня, – твердо промолвила я. – Но ребенка ты не получишь, Ириана. Люди и драконы – не игрушки, не пешки на твоей шахматной доске.

– Я не стану предлагать возможность выжить дважды, – пророкотала драконица. – Ты погибнешь.

– А ты лишишься единственной возможности шантажировать нас. Здесь два дракона, достаточно могущественных магов. Ты погибнешь и сама.

– Я готова бороться за своё до последней капли крови, – Ириана осклабилась и прицелилась, собираясь нанести решающий удар графу Жермону.

Я невольно зажмурилась, ведь, хоть и убедила себя в своей собственной смелости, не была готова смотреть на свою же смерть. Однако Ириана не нанесла решающий удар.

«Не надо! Я полечу с тобой! Не убивай мою маму!»

Восклицание маленького дракона, полное отчаянья и боли, наполнило всё пространство вокруг. Как Воларэ сюда добрался, выскочил к Ириане, я не знала, но когда рванулась за ним, было уже поздно.

Драконица решительно сгребла в одну лапу маленького Воларэ, во вторую – графа Жермона, которым и собиралась шантажировать всех здесь присутствующих, и моментально взмыла в воздух.

Я пошатнулась и упала на колени, не от боли, а от бессилия, разрывающего меня на части.

Что толку с моей готовности погибнуть, если этот малыш уже успел принять решение и решил таким образом защитить нас всех?

Я могла только провожать взглядом удаляющуюся прочь Ириану с двумя зажатыми в лапах пленниками...

Глава двадцать восьмая. Альдо

Мне до последнего хотелось верить, что сын деревенского старосты солгал, и никакой Ирианы в подземельях не было, но, к сожалению, это оказалось правдой. Окончательно я осознал это в ту секунду, когда она потребовала отдать ей Воларэ. Удивительно, что не попросила сразу драконью корону, но понимала, очевидно, что не получит согласия.

Я смотрел на графа Жермона, напоминавшего в драконьих лапах хрупкую куклу, и поражался, как этому человеку удалось окрутить короля Белолесья и погубить четырех девушек. Драконицу он боялся до дрожи. Оно и логично, та в силу одних только своих размеров могла убить его одной лапой, а самое главное, совершенно не ценила жизнь Марлены, чтобы попытаться уберечь Жермона.

Зато Марлену ценил я. И, глядя на то, как Ириана встряхивает мужчиной, словно куклой, каждый раз возвращался мыслями к любимой.

Девушка не осталась в стороне. Не знаю, сразу ли она устремилась за нами или позже, но Марлена тоже выскочила на поляну, как раз тогда, когда Ириана оглашала свои условия. Драконице, кажется, только доставил удовольствие тот факт, что у её выступления будет больше свидетелей.

Каждое её слово сочилось ядом. Ириана с ненавистью и довольством выталкивала из себя слова, плохо скрывая собственное торжество. Она хваталась бы за собственную жизнь, потому сейчас, гипнотизируя Марлену своим змеиным взглядом, ждала, что девушка отдаст всё на свете, лишь бы только остаться в живых.

Я молчал. Всё, что полезного я мог сделать в этот момент – незаметно делиться силами с Арином, надеясь, что тот успеет. Мужчина осторожно, нить за нитью выплетал сеть вокруг Ирианы, надеясь, что сможет её задержать.

Она не замечала. Ириана была склонна к патетическим высказыванием, и невидимая паутина чужих чар, медленно, но верно сковывающих её, осталась для неё незаметной.

.Мы почти успели. Арину оставалось только стянуть узлы и активировать сеть, а потом осторожно зафиксировать лапу Ирианы, чтобы она не смогла раздавить графа Жермона. Но в тот же миг несколькими этажами выше вдребезги разлетелось стекло.

Я даже не увидел, а почувствовал, что это Воларэ. Мой маленький дракончик, который ещё толком не встал на крыло, выпрыгнул наружу, судорожно взмахнул крылышками и с трудом спланировал вниз, оказавшись слишком близко к Ириане.

Мы бросились к нему все одновременно. Все, кроме Арина, всё ещё пытавшегося доплести своё заклинание и задержать Ириану. Но было поздно.

Она лихорадочно вцепилась в ребенка и взмахнула крыльями. Тонкие, незакрепленные нити заклинания обвисли. Ириана не могла летать с той легкостью, которую испытывала раньше, но это не помешало ей подняться в небо. Она заметалась, хвостом пытаясь сбросить с себя паутину заклинания, и, оставив только его следы, помчалась вперед.

Марлена, пошатнувшись, рухнула просто на землю. Я бросился к ней, с трудом сдерживаясь, чтобы не изменить ипостась, и увидел, как она стремительно бледнеет.

– Она что-то ему сделала? Жермону? – взволнованно спросил я. – Сейчас, подожди...

– Лети.

Голос Марлены звучал глухо, но решительно. В её светлых глазах светилось непоколебимое упрямство. Девушка побледнела, губы у неё вмиг побелели и пересохли, и по внешнему виду Марлены было видно, что ей плохо, но сдаваться она не собиралась.

Борясь со своим недомоганием, она медленно поднялась на ноги.

– Лети за ним, – твердо велела мне Марлена. – Немедленно, Альдо. И если для того, чтобы спасти Воларэ, придется пожертвовать графом Жермоном и, соответственно, мной, ты это сделаешь. Слышишь? Сделаешь.