Дракон принцессе (не) жених

Несомненно, он занялся очень важным делом. Опустился на колени рядом с яйцом и прижал к его чешуе ладони. Магия отозвалась практически сразу, и огонь с его ладоней перебежал на яйцо. Оно вспыхнуло, и моего сознания коснулось тихое драконье урчание. Малыш, согреваясь, вновь устроился спать.

Арин, кажется, тоже почувствовал, как дракончик потянулся к его сознанию. Выражение его лица можно было принять как восторженное, и он сводил глаз с яйца.

– Силен! – наконец-то выдохнул мужчина. – В самом деле силен! Кто бы мог подумать, я был уверен, что это всего лишь легенда, у которой нет никаких шансов сбыться...

– Я о таком даже не слышала.

Как, впрочем, не слышала и о спокойных, рассудительных драконах, легко реагирующих на отказ. Тем не менее, Альдо продолжал меня удивлять. Он осторожно поднял пылающее яйцо, перенес его в угол, где меньше всего дуло, и принялся собирать разбросанное по всему полу золото, вновь устраивая импровизированное драгоценное гнездо.

Мы с Арином только и могли, что наблюдать за действиями Альдо. А тот, явно не собираясь подтверждать свой статус безумца, выпрямился и спокойно поинтересовался:

– Что можно сделать со стенами? Не оставлять же так.

В самом деле, поместье выглядело чрезвычайно плохо. Не надо быть великим пророком или магом, чтобы осознавать: в таком состоянии оно простоит от силы несколько дней. Стена отсутствовала почти полностью; вместо неё зияли крупные дыры, и я с опаской смотрела на камни, которые повыдергивала Марлена.

– Тут поможет сильная магия, – вздохнул Арин. – Но я не чувствую в себе сейчас достаточно сил, к сожалению.

Что ж, не надо было обладать сверхъестественным магическим чутьем, чтобы определить, что Арин плохо себя чувствует. Он едва заметно дрожал, хотя пытался сделать вид, будто у него всё хорошо. Для драконов, знаменитых любителей тепла, это было дурным знаком, как и сверхъестественная бледность. Арин немного подлатал собственные раны, явно запустив процесс регенерации, но ждать, что он починит стену – это слишком.

– И я не знаю, – сознался он, – сколько придется времени восстанавливаться, чтобы я полноценно мог использовать магию на подобном уровне.

Альдо серьезно кивнул. Наверняка даже он, будучи иномирцем, заметил тревожные звоночки: усталость в глазах Арина, становящуюся всё более заметной дрожь, пересохшие губы.

– Я могу поделиться своей магией, если это подойдет, – предложил вдруг Арин, и я ошеломленно выдохнула воздух и воззрилась на него, как на ненормального.

Драконы не делятся силой. Это тоже было известным фактом; они очень ревниво относились к магии. Теперь я видела, насколько существенными были различия между Альдо и любым другим нормальным драконом, но не могла решить для себя, хорошо это или плохо. Мне хотелось бы знать, что я могу доверять этому мужчине, но какое-то странное подсознательное беспокойство всё не давало мне покоя.

Арин тоже заметно удивился. Однако, позволив себе едва заметную спокойную усмешку, промолвил:

– Это не в драконьей традиции, но, если твоя вторая крылатая половина не будет против, то я бы принял в дар немного силы. Это помогло бы справиться быстрее.

– Я с ним договорюсь, – с вызовом ответил Альдо. – Потому что в современном адекватном обществе нет ничего преступного в том, чтобы делиться теми ресурсами, которых имеешь в избытке. А если кто-то будет рычать слишком громко, то этот кто-то будет отдавать ещё больше.

Очевидно, он обращался к своему внутреннему дракону. Я могла себе представить, насколько тот будет недоволен подобным обращением со стороны Альдо, но мужчина пока держался достаточно смело. Пасовать перед своей второй ипостасью он явно не планировал.

– Арин, – тем временем промолвил Альдо, – а если я могу отдавать магию, значит, могу поделиться силой и с Марленой?

Я вздрогнула. Всё время до этого момента я старалась не думать о пустоте, о том, что у меня из груди как будто выдрали какую-то значительную часть.

– Марлена? А что с твоей магией? – моментально обеспокоился Арин. – Что-то с резервом?

– Да. У меня пропал дар.

Я промолвила это очень просто, констатируя факт, но на душе было так противно, что просто не передать словами. Если бы Арин попросил повторить, наверное, я бы расплакалась, а так просто стояла, кусая губы.

Но он не стал даже спрашивать меня про причины. Вместо этого взял за руку, достаточно осторожно, при этом с подозрением косясь на Альдо, словно тот мог наброситься на него и загрызть от ревности, что, в общем-то, неудивительно для драконов, и, кажется, активировал какое-то заклинание.

Вообще-то я достаточно хорошо видела и воспринимала магию, а не ослепла, не способная различить ни единой нотки колдовства, но в этот раз почему-то осознание, что по отношению ко мне применяют колдовскую силу, давалось с трудом. Арин медленно и очень осторожно потянулся ко мне магией, будто прощупывая что-то, и я, наверное, даже поняла, чем именно была вызвана подобная его осторожность.