Дракон принцессе (не) жених

Выглядела она откровенно странно. Я не настолько плохо разбиралась в рунах, чтобы не суметь отличить одно от другого, но в этих каракулях откровенно запуталась. Какую цель преследовал чертивший? Проклинал? Оберегал? Призывал демонов из иного мира?

В том, что эту гадость начертил не Арин, я не имела никаких сомнений. С магическим образованием у него проблем не было, к тому же, Арин использовал совершенно другую по типу магию, активировал заклинания сразу. Чертить мелом на полу подобную символику, ещё и с ошибками, у него никакой потребности не было. Значит, кто-то из селян.

Ставать ногой на непонятные магические символы не хотелось. Перепрыгивать – тоже, я не была уверена в том, что сумею перескочить через все магические знаки. Я уже почти определилась с необходимостью вернуться обратно и разбудить всё-таки Альдо, как вдруг в конце коридора вспыхнул свет. До того знаки я различала только благодаря естественному освещению, благо, ночь была ясная, и в окна заглядывала полная луна, а теперь увидела их очень отчетливо.

Наколдованный светлячок, разумеется, летел не в гордом одиночестве. Следом за ним шагал Арин, и вид у него был не из довольных. Он с удивлением отметил, что я упорно стою в дверном проёме, и на всякий случай уточнил:

– Всё в порядке? Чего встала? Тебе отдыхать надо. А это ещё что такое?!

Он тоже заметил таинственные письмена на полу и остановился в шаге от них.

– Кто так безграмотно использует руничскую магию?! – возмутился Арин. – И чертит круг, находясь снаружи?!

– Кто-то, кто совершенно ничего не понимает в магии и просто перерисовывал знаки из магической книжки, – предположила я. – Проснулась вот, захотела воды попить, а тут это. Решила, что в такую дрянь лучше не вставать, мало ли.

– Да, лучше не надо. Хотя силу в эту гадость не вдохнули совершенно. Наверное, даже не подумали о том, что это надо делать, – печально усмехнулся Арин. – Опять эти двое постарались. Я проведу с ними разъяснительную работу. Принести воды?

– Я бы всё-таки предпочла выйти.

На самом деле никакой необходимости покидать спальню не было, но я почему-то решила, что оставаться в комнате не хочу. К тому же, положение весьма компрометирующее, даром, что моей погубленной репутации после похищения драконом ничего уже не грозит. Нельзя испортить то, чего нет. К тому же, я совершенно не планировала спасаться из драконьего рабства. И поместье тут очень уютное, и. В общем, не так-то и плохо быть у дракона под крылом, особенно если дракон галантный, обходительный и ориентируется на иномирные принципы добровольности и равноправия в отношениях.

Но вот из помещения меня всё равно что-то влекло. Не хотелось сидеть на месте, энергия, которую Альдо в меня вдохнул, безостановочно искала выход.

– Тогда это надо стереть, – вздохнул Арин. – Сейчас, секунду. Жди здесь.

Он оставил меня наедине в потемневшем без светлячка коридоре, но вернулся очень скоро, наверное, менее чем через минуту. В одной руке дракон держал ведро, во второй – какие-то тряпки, в которых я опознала остатки своего свадебного платья. Надо же! А как они там оказались?

Я как-то не концентрировала внимание на судьбе своего свадебного наряда, но, судя по тому, как сердито хмурился Арин, он утащил это платье с очередного служаночного ритуала. Пролив воду на пол, дракон бросил вниз превратившееся в белую тряпку платье и повозил ею по линиям пентаграммы. Мел поддался легко.

Если в пентаграмму вкладывать магию и всё делать правильно, её так просто не сотрешь, это правило я прекрасно знала. Но вкладывать барышням, которые её чертили, само собой, было нечего, они довольствовались тем, что смогли из себя выжать. Не слишком хороший результат, хмуро отметила про себя я, наблюдая за тем, как Арин сосредоточенно оттирает остатки кривоватых рун, а потом осторожно переступила через одну из образовавшихся луж и оказалась в коридоре.

Арин осторожно прикрыл за мной дверь, дотер пентаграмму, оттолкнул тряпку к стене и подал мне руку.

– Позвольте проводить вас на кухню, Ваше Высочество?

– Буду премного благодарна, мой лорд, – откликнулась я и, решив воспользоваться моментом, задала давно мучивший меня вопрос, тоже облачив его в весьма витиеватую форму: – Не соблаговолите ли поделиться, почему вас так беспокоит судьба белолесской принцессы и постороннего дракона?..

Арин нахмурился. Как человек довольно опытный и неглупый, он отчетливо услышал в заданном мною вопросе подвох и, скосив на меня взгляд, серьезно произнес:

– А вы, Ваше Высочество, не верите, что земнолесские драконы способны на благотворительность? Я, может, из человеко– и драконолюбия вам помогаю.

– Это всё от лукавого, знаете ли, – рассмеялась я, а потом уже серьезно, отбросив в сторону пустую слащавость, промолвила: – Арин, я не верю в то, что принц другого государства, дракон вдобавок, будет бросаться на помощь посторонней принцессе и влезать в такой серьезный конфликт с собственной королевой, если у него нет для этого повода. В чем причина?