Дракон Романо

— Конечно. Перестань, Надя. Я уже видел тебя голой и неоднократно. Пора бы привыкнуть.

Но она все стояла, мялась, тогда Романо подошел, без лишних слов стянул с нее майку, потом и штаны с трусиками вместе.

— Ты само очарование, — осмотрел ее со спины, но прижимать к себе или касаться не стал, хотя очень хотел. Если начнет трогать, член отреагирует моментально и, скорее всего, изменится. — Пора поплавать, — осторожно взял за руку.

Когда Надя села на каменистый берег, сразу же согнула ноги, прижала их к груди, а в довесок обхватила себя руками. На что Романо с улыбкой покачал головой, а в следующую секунду подхватил ее и затащил в воду.

Горячая вода приняла в свои ласковые объятия, кожа тотчас покрылась тысячами пузырьков.

— Приятно же, согласись, — Романо провел рукой по ее спине, разогнав пузырьки.

Да, действительно приятно, волшебно. После пережитого безумия это именно то, что нужно, пусть и в компании с ним. Надя оттолкнулась от дна и поплыла вперед. Воду она любила с детства, дома обязательно посещала бассейн раза три в неделю. Мама ее так и называла всегда — лягушонок.

А Романо остался сидеть на камнях по пояс в воде. Он наблюдал за Надей, любовался ею, чувствовал внутри приятное клокотание, это дракон, ему хорошо, спокойно, оттого и клокочет, словно дитя малое. И подобного Романо еще никогда не испытывал будучи взрослым. Что и пугало, и радовало одновременно. Девчонка вызывает слишком много эмоций. Если переживает, то впору самому идти и топиться, до того становится погано, если радуется, хотя бы чуть-чуть, то и самому хочется поскорее расправить крылья и парить. Но это же неправильно! Такого не бывает. Чтобы настолько тонко чувствовать друг друга! Она ведь тоже его чувствует, это видно, это ощущается, когда они вместе. Для подобных отношений нужны годы.

Но чего сейчас хотелось дракону больше всего, так это почувствовать ее не только энергетически, но и физически, тогда Романо не стал противостоять желанию, он бесшумно опустился в воду, отплыл подальше от берега и нырнул. Надя же настолько увлеклась плаванием и созерцанием потрясающего пейзажа, что не заметила огненной вспышки под водой. И аж взвизгнула, когда нечто дотронулось до ноги. Неужели змеи? А посмотрев вниз, увидела огромное создание, которое плавало вокруг нее, точно акула вокруг жертвы. Потом оно начало подниматься. Скоро Надя уже лежала на спине дракона, который всплыл, а чтобы держаться на плаву, расправил крылья.

Надя ощутила кожей гладкую твердую чешую, жар могучего тела. И все-таки это невероятно. Тогда захотелось дотронуться до него. Руки коснулись чешуи, проскользили по ней, отчего чешуйки завибрировали, потом и вовсе дыбом встали.

— Ай, — сразу села, ибо те впились в спину.

А дракон тут же повернул к ней голову. Какой же он огромный и, как бы ни было, красивый. Вдруг зверь шевельнулся, и Надя не удержала равновесие, скатилась с него в воду, словно с горки. Зверь среагировал молниеносно, нырнув следом. Надя поплыла к берегу, а он за ней, когда же ноги коснулись дна, случилась очередная вспышка. Романо обнял ее за талию, развернул к себе лицом.

— Обхвати меня за шею, — подтянул Надю к груди, однако небольшое расстояние между ними все-таки сохранил.

— Чего ты от меня хочешь?

Романо же снова тонул в карих глазах, снова искал в них что-то.

— Хочу, чтобы обняла меня. Всего-то.

Тогда взял ее руки и положил себе на плечи:

— Дальше сама.

И Надя поднялась по плечам к шее, затем сцепила пальцы.

— Умница. Теперь я хочу, чтобы ты меня поцеловала. И помогать уже не буду, — неуверенно улыбнулся.

— Зачем? Зачем тебе все это нужно? Неужели нет других, кто бы сам с тобой…

— Есть. Но мне нужна ты, — и тут же поправился, — на оговоренный срок. Неужели так сложно поцеловать?

— Поцелуй — нечто очень интимное, требующее доверия, взаимности.

— Тогда закрой глаза и представь, что я это он.

— Это так не работает, — и снова ощутила странное притяжение, желание прижаться к нему, чтобы заполнить пустоту, непонятно с чего образовавшуюся в душе.

— А ты попробуй, — положил руку ей на затылок.

Надя закрыла глаза. Конечно же, она не смогла представить на его месте Женю. Но брыкаться и спорить с ним бесполезно. К тому же Даян ясно сказал, не перечить. Еще это непонятное состояние в душе, гнетущее, требующее немедленного насыщения. Тогда сосчитала про себя до трех и прижалась к его губам. А Романо тут же проник в рот языком. Он целовал ее так, как еще никто не целовал. Жадно, откровенно, грубо. Надя от напряжения еще крепче обняла его за шею, прижалась к нему всем телом, чтобы можно было оказывать хоть какое-то сопротивление, но вскоре это сопротивление обратилось полным подчинением. Надя чувствовала горячее сильное тело, касалась низом живота его жестких волосков, что темной дорожкой спускались вниз от пупка, а скоро ощутила бедром и нечто твердое.