Дракон старой ведьмы

– Дракон тут у меня один живет. Сумасшедший-пресумасшедший! Такую ерунду иногда несет, уши вянут. На днях сбежал из клетки и совсем чокнулся от радости. Так что не обращай внимания на его крики. Бредит это он, – Зеркальщик исподлобья быстро глянул на Тимку – поверил ему мальчик или нет? Мальчик не поверил. Тем более что драконий голосок вдруг очень громко и очень ехидно сообщил:

– Уж лучше быть чокнутым, чем таким, как ты. Ха, пальцем он не тронет! Конечно не тронет, зачем ему рисковать, вдруг ты царапаться будешь? Он прикажет зеркалу проглотить тебя и отправить в бесконечный туннель, в Безвозвратное Зазеркалье. И вся недолга! Колдун неколдучий, – с презрением добавил голосок, – только с зеркалами и может управляться. Большего ему не дано, как бы и не старался. А без зеркал он – тьфу! И про его здоровье не верь, откуда у живого мертвеца здоровье? И глаза у него никогда не лопнут, сколько бы он ни врал. Потому что давно лопнули! Я их сам выжег…

Зеркальщик взревел дурным голосом и метнул складной стул куда-то вдаль. Видимо туда, откуда доносился ехидный голосок. В воздухе полыхнула короткая желтая молния – словно из маленького огнемета плюнули, – и обломки горящего стула упали на пол. Тимке на миг показалось, что он увидел расплывчатую крылатую тень в том месте, откуда ударило пламя.

– Врет! Все врет, ящерица поганая, – задыхаясь, прохрипел колдун, поворачиваясь к Тимке. – А если и не врет, тебе-то какая разница? Сиди, думай. А я пока за ящерицей поохочусь. Достала, дрянь такая, – с этими словами Зеркальщик суетливо подбежал к новому зеркалу, сунул в него руку по плечо и, кряхтя, вытащил из Зазеркалья громадный сачок из стальной проволоки, насаженный на длинную шипастую ручку. И прытко помчался вдоль блестящих статуй, размахивая жутким сачком у себя над головой.

Тимка сунул камень в ножны и устало присел на корточки, прислонясь спиной к холодному стеклу колпака. Надо было срочно придумывать, как выбираться из ловушки, пока колдун отвлекся на невидимого дракона, но ничего путного в голову не лезло. Ничего! Тимка встал, походил по прямоугольному пятачку туда-сюда, постучал на всякий случай кулаком по стеклу, потом пару раз лягнул по нему пяткой, но ничего не произошло – стекло было крепкое. Очень крепкое.

Тим почесал в затылке. Потом, вздохнув, порылся в карманах – вдруг там завалялось что-нибудь твердое и тяжелое? Утюг, например. Или ломик. Но ни утюга, ни ломика, разумеется, Тимка в карманах не нащупал. А нащупал он там лишь стальной свисток-ракушку. Свисток, конечно, был тяжеленький, но не на столько же, чтобы расколотить им бронебойное стекло! Но зато в него можно было посвистеть и проверить, действительно ли эти хваленые стекла не пропускают волшебство? Что Тимка немедленно и сделал: сунул свисток в рот и свистнул. Дунул так, точно собирался плюнуть свистком в бронестекло и пробить его навылет!

Свисток издал жалкий писк и умолк: как Тимка ни старался, больше ракушка не издала ни звука. Возможно, колпак не только отражал магию, но и поглощал ее! Вот у свистка силенок и не хватило, чтобы нормально сработать. Или, скорее всего, он просто-напросто засорился. Так или иначе, но ничего, похоже, не получится. Хотя…

Тимка нечаянно посмотрел себе под ноги и с удивлением обнаружил, что там лежит здоровенный деревянный молоток, дубовая кувалда, легкая и бесполезная. Но это было все же лучше, чем ничего! Тим поднял с пола молоток и недолго думая принялся лупить им по стенкам колпака. Протяжный низкий гул оглушил мальчика, словно Тим безостановочно бил в сигнальный медный гонг, с ворота размером! Колпак ходил ходуном, но вроде бы рассыпаться не собирался. Тимка вошел в раж – он все сильнее и сильнее колотил по стеклянным стенкам, лишь иногда останавливаясь, чтобы вытереть пот со лба. Зеркальщик, услышав грохот, бегом вернулся к колпаку – колдун с минуту озадаченно разглядывал беснующегося мальчишку, потом покрутил пальцем у виска, погрозил Тимке сачком и убежал дальше ловить беглого дракона.

Наконец Тимка выдохся. Он уронил молоток и обессилено рухнул на пол. В голове у Тимки гудело, руки тряслись от долгой тяжелой работы.

– Неужели и вправду – все пропало? – устало спросил сам себя мальчик и не услышал собственного голоса: уши у него словно залепило пластилином. Тимка поковырял в ушах пальцем, тряхнул головой – вроде бы немного полегчало. Вроде бы даже что-то стало слышно! Например, как где-то далеко, очень сердито и неразборчиво, ругается Зеркальщик: похоже, дракон-невидимка вовсе не собирался ловиться и даже порой огрызался, плюясь в колдуна огнем. А еще стал слышен противный скрежет, словно кто-то неутомимо резал толстую старую жесть тупыми ножницами. И этот скрежет доносился как раз из-за тимкиной спины, от стены за колпаком.

Мальчик обернулся.