Читаем Дракон Тирании полностью

Жон только улыбнулся, демонстрируя внушительный набор клыков, резцов вообще не было, которые он облизнул раздвоенным языком. Дав сестрам, и всем желающим, полюбоваться своими кусалками, Жон вырвал себе один зуб. Все ахнули, но на месте только что вырванного клыка на глазах вырос новый. Всё ещё держа рот открытым Жон, отменил драконизацию зубов и языка, отчего те, довольно-таки быстро, вновь стали человеческими.

— Что было первым, курица или яйцо? — спросил Жон с ухмылкой, передав вырванный клык, который так и не вернулся в человеческую форму, сестре.

— Чё? — Диана вообще не поняла вопроса.

— Тут вопрос в том, что первично, — Жон вздохнул. Ему это показалось хорошей шуткой, когда он услышал её в одном из своих снов-воспоминаний. — Душа всегда стоит над телом, и обращаясь к своей душе я могу частично преобразовать своё тело в драконье. Для этого, на самом деле, есть даже несколько путей. Но факт в том, что я из человека становлюсь драконом, это важно.

— А если ты выведешь свою силу на максимум? — тут же задумалась Руби.

— Тогда я стану драконом, который может превращаться в человека, да хоть в котенка, на самом деле. Альтернативный облик может быть любой, — про то, что при пропуске через себя большого количества энергии бесконечности он станет вполне себе богом, Жон предпочел умолчать. Для любого другого существа этот путь был бы самоубийством, но он мог позволить себе фактически безграничный лимит прочности.

— Круто-о! — у Руби разве что звездочки в глазах не зажглись. — Как бы я хотела иметь возможность превращаться в кого угодно!

— Ладно, ребята, — Джин привлекла к себе внимание. — Давайте все же продолжим просмотр.

Тактика Глинды Гудвич была достаточно эффективной, так что Синдер пришлось напрячься и собрать больше сил, выбросом которых она смогла уничтожить все осколки и открыть Роману путь для отступления. Торчвик не стал терять времени и тут же поднял Булхед вверх и в сторону.

Жон на это только кивнул и, совсем как Руби недавно, одним прыжком вскочил на крышу. Разве что он обошёлся без разрушения асфальта в процессе прыжка. Там, на крыше, он застал задумчивую охотницу и растерянную девушку с косой. Окинув их взглядом, Жон взглянул в сторону удаляющегося булхеда.

— Если хотите, я мог бы незаметно преследовать их, неся на руках одного… — начал Жон, на мгновение запнувшись. Но быстро прикинув варианты, он решил не заморачиваться и продолжил как ни в чем не бывало. — …Или пару человек.

— О-о! — Руби явно обрадовалась перспективе продолжить «приключение». — Вы охотница верно? А это ваш ученик? Может быть сын?

«Лучше бы ты назвала её моей сестрой», — Жон молча покачал головой, — «Кольца на пальце нет. Макияж нанесен так, чтобы скрыть следы усталости и недосыпа. При этом у неё все ещё есть время на макияж и прическу, да и одежда не так проста. Вывод напрашивается сам собой, одинокая женщина средних лет, женатая на своей работе. Такие люди не любят, когда им напоминают об их возрасте».

— Очень подробный анализ оппонента, мистер Арк, — улыбнулся Озпин, в то время как Глинда недовольно поджала губы, совсем как её образ на экране. — Это тоже связано с вашим Проявлением?

— Далеко не все, что я делаю или думаю связано с проявлением, — Жон фыркнул. — Просто у меня большой опыт общения с представительницами женского пола. Очень большой.

— Сестры и мама не считаются, Жон, — хмыкнула Терра.

— Утешай себя этой мыслью, — Жон покачал головой.

— Можно ваш автограф? — продолжала щебетать Руби.

— В отделение полиции, вы оба, — отрезала Гудвич, полностью подтверждая мысли Жона.

— Я тоже? — только и спросил он.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман