Читаем Дракон цвета смерти (СИ) полностью

Дракон цвета смерти (СИ)

С Вартом — это что-то вроде воронки водоворота. Причем, я стою с внешней стороны, а он внутри воронки. Внизу, там, где она тоненькая, неустойчивая. И все равно — не прорвешь.

— Дитя…. Кто ты и откуда?

— Вы — бог?

Как и с Даннарой, не было страха. Только любопытство.

— Я — один из богов Фейервальда. Меня звали Вартом.

— А сейчас?

— Сейчас меня забыли. Почти забыли, если ты тут…

— Тут. И мне очень нужна ваша помощь. Меня зовут Каэтана Кордова. Эсса Каэтана.

Ответом была улыбка на лице бога. Кстати, очень похожая на ту, что у статуи. Художник то ли Его видел, то ли придумал, то ли это вообще мой бред, но Варт — копия. Волосы цвета меха у норки, глаза, словно у оленя — большие, влажные, карие.

И улыбка.

Такая добрая. Настоящая…

— Что я могу сделать? Я даже выйти не могу, Каэтана.

— Поделиться информацией, — попросила я. — Почему вы не можете выйти, что произошло, и вообще… я знаю про Аласту, но насколько это правда?

— Правда, — погрустнела божественность. — Нас создают люди, напитывают своей верой. И мы похожи. Действительно, все мои создания рано или поздно попадают к Аласте, и мы были вместе, и… я погас. Так тоже бывает.

Я кивнула.

Бывает.

— Я сказал об этом. А она обиделась.

Учитывая, что и у меня такое было…

— Вы ей сказали ДО или ПОСЛЕ того, как полюбили другую?

— До, — честно ответил бог. Мне на душе полегчало. Не сволочь.

— А Лелея?

Варт не смутился, смотрел мне в глаза.

— Она пробовала меня освободить. Вот нас молва и связала.

Я задумчиво кивнула. В принципе и такое может быть. А вот что дальше?

— Вас этот водоворот не пускает?

— Да. Его подпитывает смерть моих детей. Каждый раз, когда они гибнут от гнева Аласты, водоворот становится прочнее…

— Драконы? Или вообще любые животные? — догадалась я.

— Драконы, — согласился бог. — Мое любимое творение. Ты связана с одним из них, иначе не прошла бы сюда. Я вижу. Ты чадо Даннары, но ты и мне служишь — частично. Через Виолу.

— Не служу. Но помочь попробую, — вздохнула я. — Как можно это снять?

— Тебе — никак. Только Аласта может.

— А она не хочет, — задумчиво кивнула я.

— Я не думал, что так ее обижу.

Это-то понятно. Мужчины о таком не думают, а мы обижаемся. И нам больно.

— Значит, только Аласта.

— Да.

— Я поговорю с ней, — пообещала я. — Это ведь не зависит от храма, правда? К богу можно обратиться где угодно? Вы услышите?

— Я не услышу. Ко мне теперь можно обращаться только в храме. К Аласте, наверное, тоже. Я не знаю точно.

— Кстати! А почему химеры… ну, мы их так назвали, у них есть другое имя?

— Дети боли.

Нет, с детьми у меня эти существа не вязались никак.

— Значит, химеры. Скажите, а почему они ползут или к вашему храму, или к храму Аласты. На любых континентах?

— Догадались?

— Посчитали, — буркнула я, — не собираясь раскрывать свои источники.

— Потому что их создала боль Аласты. А я — причина этой боли. Вот их и тянет туда, где они чуют что-то родственное.

— Ага. Поняла… Кстати — создала? Мы думали, открывается нечто вроде ворот и они оттуда лезут?

— Что-то близкое к тому. У вас, — Варт прищурился на меня, словно что-то читая… — Есть похожее слово — зомби. И еще одно — биоконструктор.

— Че-го⁈

Еще мне боги про генетику не рассуждали! Очешуеть можно!

— Да, примерно так. Когда Аласта в горе и ярости, ворота в ее мир открываются чаще. И то, что оказывается рядом- погибает. А потом наделяется новой не-жизнью…

Упс.

Это чуточку меняло картину. То есть не щели между мирами, которые надо законопатить, а…

— Да. Очень удачное понятие — выплеск некроэнергии.

— А читать чужие мысли некрасиво.

Варт только руками развел. Даже и не сомневаюсь — продолжит в том же духе.

— Значит, выплеск некроэнергии, потом легкое биоконструирование — кем?

— да никем. Просто энергия должна куда-то тратиться, а уж что там будет в тот момент… это же океан! Акула, медуза, кальмар — вот все это сливается воедино и идет на зов своей повелительницы. И кстати говоря, некроэнергия очень неполезна для мира.

Я и не сомневалась.

Этакий божественный дихлофос, надо полагать.

— Я рад, что нас не забыли. Хотя повод и печален. Если бы я знал… я бы никогда так ее не обидел.

В этом я и не сомневалась. Мужчины! Сначала косячат, а потом: «а чего она обиделась-то? Я ж вовсе ничего такого…». Случалось в моей практике.

— Я обещаю, я поговорю с ней. А вот что и как получится… не знаю.

Варт улыбнулся.

— Вряд ли ты что-то сможешь сделать, но я все равно тебе благодарен. Жаль, я ничего не могу тебе подарить.

— Вы уже подарили. Виолу.

— Драконы, — лицо бога озарила совершенно детская улыбка. — Они потрясающие, правда?

— Да, — так же восхищенно выдохнула я. — они самые прекрасные создания этого мира!

Буквально пару секунд глаза в глаза. И — понимание. Человек тоже может понять бога. Случается.

— Спасибо, Каэтана Кордова.