Дракон в её теле

Я промолчал, испытывая смесь сразу из двух сильных желаний: ударить принца и начать оправдываться перед практически незнакомой женщиной. Определенно, меня трогало то, насколько огорчилась эра Марианна, но нужные слова, которые могли бы принести покой и ей, и мне, никак не приходили на ум.

— Да уж, поводов для волнения и правда нет, — продолжал тем временем Макс. — Не мне ведь теперь нужно выбирать себе жену и идти с ней под венец. А что, пожалуй, случившееся даже интересно! Вам достанется принцесса, а мне… хм, надо подумать.

— Не смейте думать, — припечатала Мари. — Принцесса мне не нужна, так что ищите способ вернуть себе это!

На его манер она стукнула по себе ладошкой и тут же согнулась пополам, вытаращив глаза от боли:

— О-х-р, — прохрипела девушка, прикрывая низ живота руками.

— Осторожнее там! — возмутился Макс. — Вы меня еще потомства лишите! Вот уж воистину горе-девица!

— Ваше высочество, — я хотел урезонить его, но не успел.

Марианна перебила меня, медленно распрямляясь и хрипло сообщая:

— Это ваше тело, о прекрасный принц, просто жуть! Оно громоздкое, неудобное и совсем не умеет терпеть боль. Гадость.

— Не гадость, а радость — вы что, картавите? — Макс подошел ближе к девушке и, вскинув голову, чтоб смотреть глаза в глаза, уже серьезно заявил: — Так, прекращаем балаган, берем себя в руки и возвращаемся каждый на свое место. Вы — к платьям, туфлям и вязанию, а я к управлению страной. Давайте же.

— Что? — Мари сделала шаг назад, едва не сбив с ног сьерру О'нил. — Не трогайте меня, я ничего вам не дам.

— Верните меня мне немедленно, вот что!

— Каким образом?

— Таким же, как раньше. Фарс затянулся.

— Какой еще фарс? — Марианна выставила перед собой руку в защитном жесте. — Отойдите!

— Считаю до трех, эра Айгари, — не унимался принц. — Один. Два…

— Считайте хоть до миллиона! Я не знаю, как это прекратить. Можете казнить меня, это ничего не изменит!

— Казнить? Свое же тело? Не-ет. Я сделаю иначе. Знаете, как я поступлю? Сейчас же отправлюсь в ваши покои, разденусь донага и отправлюсь в душ. Закрывшись в нем, я займусь тем, что вы мне приписывали столько раз. Изучу каждый миллиметр этого тела, чтобы привыкнуть к нему как следует! Буду медленно пробираться от стройных лодыжек к круглым коленкам, скользя все выше по упругим бедрам и…

— Хватит! — Я и сам не понял, как оказался рядом с принцем и ткнул пальцем в округлую грудь, сразу убрав руки за спину, продолжив говорить гораздо тише, но не менее гневно: — Не смейте вести себя подобным образом, ваше высочество. Никогда больше. Не она виновата в произошедшем, и не на ней вам стоит срывать зло.

Повисла тяжелая тишина.

Я знал, что принц теперь волен применить ко мне наказание за вольность, но о случившемся не жалел. Даже хуже: меня слегка потряхивало от ярости, беснующейся внутри, и выход она искала исключительно через кулаки. «Сколько можно нянчиться с ним, — слышал я в голове собственные мысли, — хватит спускать этому мерзавцу все его проступки».

И снова эхо в голове повторило множество раз: «Хватит… хватит…» Кроме того, появилось совершенно необъяснимое ощущение, словно все это уже было, но когда именно, я не мог сказать.

На миг я оказался дезориентирован, полностью поглощенный новой загадкой, но успел заметить, как принц, уже открыв рот, чтобы высказаться, замолк. Он смотрел чуть правее меня, и лицо его приобретало все большую серьезность. Еще немного, и Макс медленно кивнул, произнося неслыханное:

— Вы правы, Андрис. Я виноват и приношу искренние извинения эре Марианне за свое поведение.

Он тронул меня за плечо, и я, ошеломленный происходящим, отошел в сторону, позволяя принцу вновь оказаться напротив девушки, но поглядывая на него с подозрением, готовясь в любой момент вступиться за Мари. Сестры Айгари смотрели на Макса с не меньшим напряжением. Одна из них все еще находилась в теле принца и была скорее напугана, а вторая, Мэделин, не скрывала презрения. Ее милое прежде личико исказила гримаса отвращения, и если меня это никак не трогало, то наследника Флоириша задевало за живое.

Да еще как!

В один миг мне стала понятна причина нового поведения Макса: он всерьез заинтересовался девушкой, и ее мнение оказалось тем единственным фактором, что заставил начать вспоминать о манерах, ответственности и долге! Мэделин Айгари в свою очередь не отвечала взаимностью, скорее она испытывала лютую неприязнь и — кто знает? — возможно, именно потому так нравилась отпрыску короля.

Я покачал головой, размышляя.

Сказать Марку Буджерсу о подобной догадке — все равно что выступить шутом. Макс готов измениться ради женщины — возможно ли такое?

Посмотрев на него в теле Мари, я настроился на наследника и решительно опустил щиты, позволяя потоку отголосков чужих мыслей ворваться в свою голову. Лишенный ментальной защиты, Макс не мог скрыть, о чем думал, чем я и пользовался на полную.