Дракон в моей постели

Я поднялась. Поправила маску и растрепавшийся хвостик.

И пошла на вечеринку, как на казнь.

Дженни оказалась права. На меня смотрели все. Маски спасали. Кто-то не скрывался, кто-то да.

Я прошла к бару и выпила. Потом еще.

Потом меня пригласил на танец человек-паук, и мы заскользили по залу в чем-то среднем между танго и вальсом.

— Кто ты? — спросил он.

Я покачала головой. Акцент выдаст меня с головой, поэтому я и молчала.

Потом был Халк, гладиатор, фокусник и даже миньон. Фред Флинстоун, Фред Астер и куда без Элвиса Пресли. Меня не отпускали. Позволяли только промочить горло, и тут же другой подхватывал и вел танцевать.

Я перестала смотреть по сторонам, не высматривала никого даже отдаленно похожего на Алекса.

Когда ко мне подошел Нэйтан в костюме раба — надо же, вот это фантазия, — я раскрыла инкогнито и взмолилась о том, чтобы он увел меня с вечеринки, потому что никак иначе мне не сбежать. Нэйтан сказал, что только при условии — если я потанцую с ним. И еще он удивился. Искренне удивился, что женщина-кошка это я.

Сказал, что это суперсексуально вышло и что это опасно, и о чем я только думала.

— Идем танцевать, черт тебя подери, и замолчи.

Мы ушли.

Нэйтан умело двигаться. Чертовски хорошо. Он вел меня, управлял мной, крутил. Я танцевала последний танец. Я отдавалась музыке. Играло что-то медленное, тягучее, что-то джазово или блюзовое.

Как вдруг Нэйтана буквально отбросило от меня. Вот он стоял рядом, а в следующий миг уже сидел на пятой точке на полу, хлопая глазами.

Передо мной стоял Бэтман.

Я узнала его сразу же. Хотя у него тоже — только сине-серые глаза в прорезях маски, остальное все скрыто за темной одеждой.

Бэтман! Ну почему именно Бэтман?

Я попыталась ускользнуть, но он поймал меня за руку — опять! Тиски сжались вокруг запястий. Положил одну мою руку себе на грудь, другую сжал и повел меня в танце. Люди схлынули, как волны, оставив центр свободным.

Я и не знала, что Алекс умеет так танцевать.

Черт, как можно быть таким идеальным? Он танцевал не хуже Нэйтана, хотя это и была другая техника. Более страстная, жесткая, требовательная. Он не вел в танце, он доминировал.

Ну, в общем, ничего удивительного.

Его руки тоже не лежали на талии, как у всех прочих моих партнеров. Алекс был собственником и считал, что вправе делать со мной, что угодно. Я несколько раз возвращала его руку на талию, но она все равно сползала на попу, касалась груди, скользила по моему подбородку.

Он провел пальцем в перчатке по моей губе, раскрыл мой рот. Я не сопротивлялась, он держал меня в железных тисках. А еще я чувствовала его силу и злость. Помнила тот минет в спортзале.

Он кружил меня по темному залу, и я чувствовала, что музыка вот-вот кончится. А потом нужно бежать. Как-то, но бежать.

На последних аккордах он притянул мне к себе так сильно, что затрещали ребра. Все еще не говоря ни слова, поднял мое лицо за подбородок, нагнулся и поцеловал.

Казалось бы, что такого. Бэтман целует женщину-кошку, все по канону.

Музыка стихла. Пауза затянулась. Мы стояли посреди зала, битком забитого, и целовались. Все горячее, все увереннее, потому что когда он касался меня, я могла только отвечать. Я горела навстречу. Мое тело предавало меня раз за разом.

И тогда в тишине грохнули аплодисменты. Алекс улыбнулся уголком губ, поднял меня от пола, закинул на плечо и пошел к выходу.

До номера мы не обмолвились ни словом. В номере он усадил меня на кровать, сам сел рядом.

Мы были в его номере. На его кровати. И я все еще была одета.

— Хочешь поговорить?

— Уже не хочу, — ответила я.

Пусть думает, что угодно. Что я пылаю от желания и все забыла, что не видела газет или что вообще не умею читать. Лишь бы не задавал вопросов. Лишь бы не пытался все исправить теперь, когда я готова была убежать.

Алекс вдруг скользнул с кровати на пол, обнял за талию и положил голову мне на бедра. Я ждала, что он сразу приступит к активным действиям, но он просто обнимал меня, словно искал… защиты? Спокойствия?

Я почувствовала, как глаза щиплют слезы. Невероятным усилием воли заставила себя собраться, коснулась его волос, невзначай. Провела по голове.

Не изображай тигра у моих ног, Алекс, слишком поздно. Я нужна тебе сейчас, нужна завтра, когда ты будешь играть, но не нужна в твоей жизни. Ты ведь ни разу не говорил со мной об этом.

— Я должен уехать, — сказал он.

— А как же съемки?

— Всего на два дня. Потом вернусь.

— Хорошо.

Меня он с собой не звал, а значит… Я знаю, куда он летит.

Он приподнялся, поцеловал мое бедро, потом живот, через одежду, без всякого контекста. Поднялся рывком, словно отрывая себя от меня.

Ирка, Ирка, опять видишь то, чего нет.

Он стянул с лица маску и сбросил темный плащ.

— Я уезжаю прямо сейчас, — сказал он.

Только это.

— Счастливого пути.

— Я не умею говорить о чувствах, Ирэн. Это не мое.

— Понятно.

— Пока, женщина-кошка.

— Пока, Алекс.

И когда хлопнула дверь, а я осталась одна в номере, то добавила тихим голосом:

— И спасибо за все.